Пробуждение

В Гонконге Остен-Сакен собирался лишь пополнить запасы угля и провизии, чтобы на другой же день выйти в просторы Индийского океана, и вдруг все надежды на своевременное прибытие в море Баренца рухнули.

Как только вошли на Гонконгский рейд, Остен-Сакен потребовал на корабль лоцмана, чтобы провести его в Коунлундские доки и поставить в ремонт.

— Каково ваше мнение, Алексей Поликарпович, по поводу поломки котлов? — обратился командир к старшему офицеру, когда остались одни.

— Надежные люди были расставлены мною в котельном отделении, — пожал Корнев плечами. — Неужто прошляпили?!

— На мой взгляд, случайной аварией могла быть одна в столь короткое время, — пристально глядя на старшего офицера, сказал Остен-Сакен. — Но это уже вторая авария.

— А быть может, «Печенга» претерпевает полосу неудач, а потом все образуется? — осторожно проговорил старший офицер.

— И я хотел бы так думать, но мне не дает покоя другое…

— Что именно?

— Вы присмотритесь к нижним чинам: они настороже и ждут. Им наверняка памятны «Очаков» и «Потемкин», восставший в Золотом Роге миноносец «Скорый»…

— К сожалению, все это так, Андрей Вилимович…

Осторожно постучав в дверь, вошел шифровальщик Синюхин.

— Я вас покорно слушаю, ваше высокоблагородие! — вытянулся перед командиром нестроевой кондуктор с аккуратным пробором на офицерский лад.

— Что слышно, Синюхин? — сурово произнес Остен-Сакен.

— Никаких новых шифровок, стало быть, нет, ваше высокоблагородие.

— Радисты, писаря что говорят?

— Все больше о бабах да о доме болтают.

— Я хочу знать, что думают нижние чины о плавании отряда? Что о войне говорят? — раздраженно проговорил Остен-Сакен.

— Помалкивают при мне об этом, — неуверенно ответил шифровальщик.

— Сам заводи разговоры, да исподволь начинай, чтобы выведать их тайные мысли, — поучал командир отряда Синюхина.

— Рад стараться, ваше высокоблагородие! — тянулся перед ним шифровальщик.

Углубившись в свои мысли, Остен-Сакен какое-то время словно не замечал находившихся в салоне старшего офицера и кондуктора.

— Нужно отправить шифровку, — неожиданно проговорил капитан первого ранга. — Бери карандаш, записывай.

Шифровальщик достал из папки тетрадь и замер.

— «Владивосток, штаб Сибирской военной флотилии, — начал диктовать Остен-Сакен. — Прибыл Гонконг одиннадцатью котлами. «Печенга» — обуза для миноносцев. Стою в Коунлундском доке».

11

На «Печенгу» явился русский консул в Гонконге статский советник Этинген. Остен-Сакен с хозяйским радушием принял его. Они давно знали друг друга и встретились, как добрые знакомые.

— Андрей Вилимович! Вы все такой же! — обнимая капитана первого ранга, лукавил Этинген. — Ничуть не постарели с тех пор, как мы виделись. Сколько же прошло лет, как вы приходили сюда на «Маньчжуре»?

— Да лет восемь, если не изменяет мне память, — сдержанно улыбнулся Остен-Сакен.

Консул был тонок в талии, строен и моложав. Лишь седые виски да выражение усталости в голубых глазах говорили о солидном возрасте.

— Прошу вас к столу, Оскар Леопольдович, — пригласил капитан первого ранга.

Какое-то время они помолчали.

— Видно, не в добрый час отправился в плавание отряд особого назначения, — сочувственно вздохнул Этинген.

— Первая авария случилась еще в Японском море, — подхватил Остен-Сакен. — Тащимся черепахой…

— В адмиралтействе недовольны, — осторожно заметил консул. — Вот копия радиограммы морского министра адмиралу Шульцу. А вот ответ командующего Сибирской военной флотилией в адмиралтейство. — И Этинген протянул Остен-Сакену два сложенных вдвое листка бумаги.

Капитан первого ранга торопливо надел очки и стал читать.

«Основываясь вашем авторитетном отзыве об исправном состоянии котлов «Печенги», допустил его к плаванию, из которого, к стыду и сожалению, придется возвратить обратно. Морской министр Григорович».

Остен-Сакен сдвинул седые брови, нахмурился. Сжав в ниточку губы, он осторожно развернул другую радиограмму.

«Усиленно ходатайствую об отправке «Печенги» с экипажем матросов Добровольного флота, ручаюсь прибытие до места назначения», —

просил министра вице-адмирал Шульц, стараясь помочь бывшему своему флаг-капитану.

— Михаил Федорович совершенно прав, — с жаром проговорил капитан первого ранга. — Похоже, что котлы портят сами кочегары. Списали их в свое время, как ненужный хлам, с «Гангута» да «Памяти Азова». И вся нечисть оказалась на моем флагманском корабле. Лишь замена большей части команды крейсера матросами с судов Добровольного флота позволит успешно завершить плавание.

— В Гонконге стоят в настоящий момент «Оренбург» и «Тулома», на весь крейсер матросов не хватит.

— Я оставлю на корабле учеников-кочегаров, — пояснил Остен-Сакен. — Это надежные матросы, хотя опыта и маловато у них.