Пробуждение

А тем временем гости Степана сидели в саду под старой грушей. Это были солидный господин со своей супругой. Их внешний вид, одежда и манеры подчеркивали респектабельность гостей, видно было, что они себе ни в чем не отказывали. Напротив них сидел Мартын Ужеров. Господин Найберт рассказывал, как они проводили время в Татрах. Все было дорого, пиво и еда ужасны, одним словом, туда не стоило ехать. Госпожа Найберт, пожимая плечами, объясняла, что ради единственного дитяти на все пойдешь, что они согласились на эту поездку по настоянию дочери. Но и самой Иде, не особенно там понравилось, и теперь она успокоилась.

- Знаете, - объяснил господин Найберт, - мы бы сюда и не приехали, если бы ваш племянник не расхвалил нам так долину вашего Вага, что Ида обязательно захотела ее увидеть. Ее здесь нет, поэтому ска-жем вам правду: она немно-го влюбилась в вашего парня, так что ни на кого другого смотреть не хочет, хотя у нее есть выбор. Ваш сын обещал, что он устроится в городе механиком, но, как мы видим, он предпочел остаться со своими.

- Когда Степан вернулся домой, он нам сказал, что хотел бы жениться на вашей дочери, - возразил Ужеров серьезно. - Мы ему не противоречили. Я ему только посоветовал, прежде чем он в угоду своей жене переселится в город, накопить для начала немного денег. Без гроша трудно начинать что-нибудь! Для сельского жителя у Степана неплохое отцовское наследство. Но, продай он его, трудно ему в городе будет. Сейчас у него полдома и достаточный доход. Доля его дает ему необходимое для жизни, а то, что он зарабатывает как механик, он может отложить. Если бы ваша дочь согласилась жить вместе с нами, крестьянами, и была бы не очень требовательна, они могли бы пожениться и некоторое время пожить здесь; но ей это вряд ли понравится.

- Значит, вы не возражаете против женитьбы Степана на нашей дочери?

- Он совершеннолетний. Во всяком случае, мы, как и вы, не особенно в восторге от этой идеи. Как механик, наш Степан слишком незначительный человек, чтобы содержать такую даму. Ему нужна жена-помощница. Вы же желаете для своей дочери мужа, который исполнял бы все ее желания, чтобы ей замужем жилось еще лучше, чем дома, иначе вы ее и не отдали бы, не так ли?

- Да, конечно. Вы говорите очень разумно. Так посоветуйте, как нам быть? - попросила госпожа Найберт.

- Я считаю, что вы не должны противоречить вашей дочери. Пусть она сама решит, жить ей здесь или стать великосветской дамой в Праге.

В этот момент хозяина дома позвали во двор, и супруги продолжили этот важный для них разговор. То, что их Иде не место в этом доме, они поняли сразу, при первом взгляде. Отдать свою единственную дочь этим крестьянам? Никогда! Степану пришлось бы сразу переселиться в город, но сколько он выручил бы за половину этой хижины и нескольких пахотных полей? Ждать, пока он что-нибудь накопит? Ида за это время превратится в старую деву.

- Ида, и вы здесь?! -воскликнул Степан Ужеров, появляясь с другого конца сада и не совсем веря своим глазам. Ее появление показалось ему странным в этом старом саду. Ида протянула ему руку. Парень вдруг живо вспомнил полюбившуюся ему городскую жизнь в Праге. Почти полгода прошло с тех пор, как он в последний раз прикасался к этой мягкой руке.

- Ну что, господин Ужеров, разве я вам не сказала, что мы приедем посмотреть на вашу деревню? - воскликнула она знакомым ему звонким голосом, в котором слышались капризные нотки.

Степан окинул восхищенным взглядом эту поразительно красивую городскую девушку - от коротко стриженной головки, которую прежде украшали богатые косы, до ножек в лакированных туфельках. Оранжевое платье едва доставало до колен; глубокий вырез, голые руки, чулки телесного цвета - все это взволновало доселе спокойного молодого человека. Свежесть, красота и явная заинтересованность девушки приятно поразили молодого человека. Ему вдруг захотелось обнять и расцеловать ее. Он невольно отступил, словно убегая от самого себя.

- Вы в этой скучной местности разговаривать разучились, что ли? - засмеялась красавица.

- Болтуном я никогда не был, это вы знаете, - извинился он, растерявшись, - и, похоже, уже незачем спрашивать, понравилось ли вам у нас!

- Какой вы обидчивый! По вашим рассказам я эту словацкую деревню представляла себе иначе.

- Я вам никогда не рассказывал о нашей деревне, а говорил лишь о красоте долины Вага.

Для меня она и сегодня самая прекрасная, ибо она - моя родина.

Она была ошеломлена. Таким она его в Праге не знала.

- Вы что даже по-чешски разучились говорить? - спросила она недовольно.

- Почему я дома должен говорить по-чешски? Ведь вы меня понимаете. Я же словак.

- Этого вы у нас никогда не говорили.

- Однако вы знали, что я словак. Или нет? Ида оставила его вопрос без ответа.

- Мы не застали вас дома. Где вы, собственно говоря, были?

- Я в Ф. молотил. Туда мне и переслали письмо вашего отца.

- И вы еще долго намерены оставаться в этой деревне? - допытывалась она.