Пробуждение чувств

— Маленький мой… — тихо, словно боясь спугнуть этот момент, прошептала сиплым голосом.

Малыш заворочался и посмотрел на меня. У меня перехватило дыхание от пристального взгляда его темных глаз. Они словно смотрели прямо в душу, нещадно выискивая в ней что-то. Прижав ребенка еще крепче, поцеловала маленькую ручку.

— Вернись к нам! — детский умоляющий голос эхом пронесся по всей комнате, нещадно вбиваясь в мой мозг.

Я не могла понять, кто со мной говорит и почему просит вернуться. Но это было невозможно…

— Кто ты? — неуверенно спросила, поглядывая на сына, будто была уверенна, что это он со мной говорил.

— Мамочка, ты нужна мне! — голос ребенка вновь раздался эхом по комнате, окутывая меня, согревая душу.

— Я бы с радостью но…

— Он придет, просто подожди, — перебив меня, продолжил умолять.

Но этого не нужно было делать. Вся моя дальнейшая жизнь только ради него. И если есть хоть малейший шанс вернуть сына, я буду цепляться за него до последнего.

— Я дождусь! — уверенно сказала ему и тут же крепче прижала к себе ребенка, ощущая, как меня кто-то теребит за плечо.

Нет! Не хочу! Пожалуйста…

Открыв глаза, застонала от потери тепла. Не обращая внимания на того, кто так бесцеремонно разбудил меня, не дав как следует насладиться минутами счастья с сыном, подняла руки и пристально рассматривала их. Буквально секунду назад они держали крохотный комочек… А теперь его снова нет.

— Доминика! — резкий, раздражающий голос врача ворвался в мои воспоминания.

Опустив руки, повернулась лицом и внимательно посмотрела на него.

— Вы меня слушаете? Или снова витаете в облаках? — пожурил он.

— Простите, просто сон был такой… — я замолчала, пытаясь подобрать нужные слова. — Сказочный, волшебный… — мечтательно продолжила, не желая вдаваться в подробности.

На моем лице в первый раз за долгое время заиграла лучезарная улыбка, способная вызвать солнышко в самую непроглядную погоду.

— Вот как… — врач удивленно хмыкнул и пытался разобраться в моем поведении.

— Да! — довольно подтвердила, не прекращая улыбаться.

— Это просто замечательно! — радостно воскликнул он и поспешил удалиться из палаты.

Куда, зачем, была ли разница? Я чувствовала себя самой счастливой на земле! А главное, у меня появился реальный шанс вновь обрести сына, не во сне, а наяву! Через несколько минут в палату вошел врач, а за ним еще один мужчина. По знакомым очертаниям я узнала в нем психолога.

— Вот, сам полюбуйся! — довольно воскликнул врач.

Они еще долго рассматривали меня, о чем-то переговаривались, но я не вникала в их разговоры. Все мои мысли были только о сыне. Как скоро я вновь смогу его увидеть? Почему-то не хотелось верить в то, что это был лишь сон, и все сказанные слова только плод моего воображения.

— Доминика, — я вновь взглянула на врачей, — я очень рад видеть такие положительные изменения в вашем поведении, — начал психолог. — Естественно, до полного психологического выздоровления вам еще далеко, но я готов идти на уступки и выписать вас уже сегодня.

Довольно взвизгнув, словно маленькая девочка, получившая конфету, бросилась к нему и обняла за шею.

— Спасибо вам! — пустив слезу, довольно воскликнула я.

— Ну-ну! — похлопав меня по спине, пытался успокоить. — Не знаю, что заставило вас вновь вернуться к жизни, но я искренне надеюсь, вы не подведете меня, — уже более строже добавил он.

— Не подведу! — твердо заверила его.

— Ну, что же, дальше вы справитесь без меня, — он пожал руку врачу и покинул палату.

— Можешь собираться. Я буду готовить выписку.

Когда за врачом закрылась дверь, на радостях бросилась за телефоном. Набирая знакомые цифры, стала ждать. Лена не брала трубку. Огорчившись, сбросила вызов и принялась собирать вещи.

Через двадцать минут вошел врач и, отдав мне выписку, пожелав удачи и не делать опрометчивых поступков, распрощался. Домой я летела на крыльях счастья, не обращая внимания на ужасную погоду и сильный ветер. Наверно, в глубине души надеялась услышать от Лены, что ко мне приходили… Сердце пропускало несколько ударов, когда я вновь и вновь вспоминала сына. Как же мне хотелось побыстрее вернуться в стаю. Плевать на Дерока, на ликан, сын — это единственное, ради чего я согласна там жить.

Стоя у дверей, уверенно потянулась рукой и нажала на звонок. Двери долго никто не открывал, и я уже успела огорчиться. Если Лены нет дома, это может быть надолго. Внезапно открылась дверь, и я удивленно посмотрела на подругу. Она стояла в красном кружевном белье, которое больше открывало, нежели закрывало. Халат, накинутый поверх, был прозрачный и распахнутый. Волосы накручены в локоны, которые игриво спадали на плечи. Она нанесла слишком броский макияж, чем на один короткий миг напомнила мне девушку легкого поведения.

— А… это ты… — пренебрежительно бросила она слова и быстро скрылась в своей комнате, оставив меня с широко раскрытым ртом у двери.