Пробуждение Дениса Анатольевича

13.05 — тишина. 13.08 — тишина. Ангел Рафаил нервничает и уже подозревает самое худшее, вплоть до моего полного провала и скорого ареста. «Вот уж не думаю, — возражает Рафаилу ангел Мисаил. — Охрана бы уже сюда вломилась. Ты их разве слышишь? И я не слышу. Бесшумных засад не бывает. Скорее всего, опасности нет. Явно произошла накладка, мы просто еще не знаем какая». А мне Мисаил советует: «Спускайся вниз и поищи прессу — она-то всегда в курсе всего. Здесь тебе пока уж точно нечего ловить».

Идея насчет репортеров мне нравится. В кремлевский пул входят профи с большими связями. Если что-то случилось, эти люди будут знать раньше других. Им не требуется для этого больших усилий; они, как магниты, инстинктивно притягивают любую рассеянную в воздухе информацию, официальную и не очень. Мне подойдет любая.

Правда, делиться сведениями с посторонним — тем более с простым ремонтником — никто из них не станет. Но я и здесь подсуетился.

Еще три дня назад мне удалось задружиться с одним из журналистов, аккредитованных в Кремле, — Василием Мунтяну, оператором государственного молдавского телеканала «Молдова-1».

Василий получает за свою работу очень недурное, по кишиневским меркам, жалованье. Он стильно одет, курит дорогие сигареты и ходит по ночным клубам. Но в глубине души он считает себя таким же, как и я, гастарбайтером. Если еженедельная программа «Месаджер» раздумает оплачивать корреспондента с оператором, Мунтяну пробкой вылетит из Москвы и дома вернется к тому, с чего начинал: к криминальной хронике по двадцать баксов за репортаж.

Я вновь оборачиваю свой талисман мягкой ветошью, возвращаю его обратно в сумку, а затем беру с собой «Элан» и спускаюсь вниз по лестнице. Мисаил прав — засады тут нет, никому я не нужен.

Кремлевский пул озабоченно кучкуется метрах в десяти от черного входа в здание Сената. Нервное ожидание буквально разлито в воздухе. Вскоре я замечаю в толпе Мунтяну: как и большинство здешних операторов, он пританцовывает на месте, держа камеру наготове, но не знает, куда ее нацелить. Выходит, действительно произошла какая-то накладка. Сейчас попробую выяснить.

— Здорово, Василе, — говорю я.

Стоя друг напротив друга, мы, два простых молдавских работяги, поправляем на плечах свои тяжелые ноши — он телекамеру, я дисковую шлифовальную машину — и пожимаем друг другу руки.

— Привет, Ионе, — отвечает Мунтяну.