Пробуждение каменного бога

Любопытное обстоятельство: лет до двадцати я не узнавал себя в зеркале. Дома, если приглядеться, – то вроде как привыкал. А на улице – в витринах, окнах, зеркалах – на меня смотрел незнакомый человек. Потом приходило понимание, что это я, и за этим наступал трепетный, не вполне осознанный страх.

Но это прошло, я привык к своей внешности. Хотя опять же: я помнил свое детство, но не помнил, как в детстве выглядел. Глядя на фотографии из школьных альбомов, я безошибочно узнавал других, но с трудом осознавал, что среди них есть и я.

Отслеживая всю цепочку своего развития, я с ужасающей ясностью понимал, что никогда не был самим собой. Я всегда был тем, кем меня хотели видеть окружающие. Родители, преподаватели, приятели, подруги. Послушным, старательным, безответственным, бесшабашным, вздорным, тихим, болтливым, молчаливым. Столько много определений, но какое из них настоящее?

Возможно, в тот момент, когда я стал над этим задумываться, все и пошло наперекосяк. Попытавшись заглянуть к себе в душу – я ничего в ней не нашел. Ни добра, ни зла, ни безразличия. Совсем ничего. В ней царила пустота.

И как только я это понял, то внутренняя пустота выплеснулась наружу и заполнила собой окружающий мир.

Нельзя сказать, что я ничего не чувствовал: когда рядом грустили, то и мне было грустно, когда рядом радовались, то я радовался вместе с ними. Мои эмоции соответствовали моменту. Но, оставаясь наедине с самим собою, я опять погружался в пустоту.

Тогда я решил сконструировать, создать себе личность. В меру жестокую, в меру добрую, волевую, сильную, но дружелюбную и открытую, опирающуюся на благие идеалы и имеющую незыблемые принципы. И некоторое время все шло «как бы» нормально. Я даже стал узнавать себя в зеркале.

Но вскоре я понял одну забавную штуку: фокус не удался. Не получилось полноценной личности, а получился лишь набор масок. Для каждого случая – своя маска. Для радости, для гнева, для веселья, для печали. Просто теперь я перестал соответствовать моменту, и сам выбирал какую маску одеть. Но внутри-то по-прежнему было пусто.

Как ни странно, но, поняв это я не испытал разочарования, просто отметил это как факт. После этого с каждым днем окружающий мир начал пустеть. Чувство одиночества не покидало меня, и неважно был ли кто-нибудь рядом или не был. Я всегда оставался один, даже будучи окруженным толпою.

Оказалось, что весь мир заполнен иллюзиями. Вино создает иллюзию веселья, секс – иллюзию близости, деньги – иллюзию свободы. Люди ставят перед собой цели и стремятся их достичь, создавая тем самым иллюзию целеустремленности. Но в иллюзорности любой цели можно легко убедиться, стоит только ее достичь. Что станет тогда с целью, к которой так долго стремился? Она пропадет, как очередная иллюзия.

Даже жизнь – похожа на одну большую иллюзию. Ведь что бы ты ни предпринимал, что бы ни делал, ты все равно умрешь. А вместе со смертью рассеется и иллюзия жизни.

В мире существует только пустота. Она реальна, но постичь ее полностью невозможно, поскольку ты всего лишь попадешь в очередную иллюзию. Иллюзию понимания.

Понятное дело, что при таком отношении ко всей окружающей действительности, в конечном итоге наступит полнейшая фрустрация, сиречь потеря жизненных ориентиров и целей, в просторечье называемая хандрой. У меня полностью пропало желание стремиться к очередной иллюзии. Все это весьма и весьма плохо сказывалось на мне, но поделать с этим я уже ничего не мог.

Что я только не испробовал за последнее время. Посещал старых друзей и подруг, пил, накуривался, гулял, ездил на природу, шатался по клубам и казино, но – ничего не помогло. Только сон дарил недолгое забвение, но в последнее время и он оказался бессилен. Появились странные «кошмары», а, прибывая в них, ни о каком успокоении не могло быть и речи.

С твердой решимостью напиться до появления чертиков или зеленых человечков, я попытался подняться с постели.

Однако, к вящему удивлению, сделать этого мне не удалось. Кровать держала крепко, словно могила, а тело попросту отказалось повиноваться. Единственной частью организма, оставшейся под моим контролем, была голова.

Что-то в окружавшей меня обстановке выглядело неправильным. За окнами царила беспросветная тьма, но я отчётливо различал все детали помещения. Все предметы окутывало бледно-жёлтое свечение, но откуда оно исходило, оставалось загадкой.

Стены казались гладкими и какими-то скользкими. Они блестели и переливались. А потолок наоборот – словно растворился в темноте.

Ощущалась вибрация, тонкая и монотонная, и она каким-то образом перекликалась с бликами на стенах, к тому же – постепенно набирала обороты. Стены начали таять, а те их фрагменты, что играли призрачными бликами, медленно поплыли ко мне, постепенно окружая причудливым прозрачным пузырем.

«Белая горячка (делирий) развивается на фоне систематической интоксикации организма алкоголем, причем дозы…» – пришло на ум прочитанное когда-то в учебнике психиатрии определение.