Пробуждение каменного бога

Пока треть отряда срезала похожие на бамбук растения для шестов и загородок, Улисс отправил вторую треть на стражу. Оставшиеся занялись охотой. Когда плоты были готовы к отплытию, охотники вернулись с тремя козами и четырьмя обезьянами, ленивцем и большой страусоподобной птицей. Путешественники разожгли костры, разделали туши и повесили их жариться. Когда запах мяса достиг их ноздрей, сердца их вновь воспрянули. Вскоре послышались шутки и смех. А потом вернулись Улисс и Авина со связкой из восьми рыб.

Пока Авина готовила рыбу, Улисс размышлял о недавних событиях и о том, что делать дальше. Хотя он не видел крыланов с тех пор, как обогнул ствол, он понимал, что им ничего не стоит его выследить. Единственное, что от них при этом потребуется, — не приближаться на расстояние выстрела из лука. А когда они соберут побольше леопардолюдей или вуггрудов, которые, по его убеждению, произошли от медведей, то те тут же вступят на тропу войны.

Более того, в округе должно быть еще много пещер с мембранами. Может, даже целая сеть связи между самыми дальними ветками и неким верховным органом управления пронизывает все Дерево. И возможно, что во главе находится правитель бэтменов. Но хотя у Улисса не было никаких оснований, он чувствовал, что Вурутаной правит не народ Глиха, а кто-то другой.

Если он достигнет южного побережья, то может обнаружить, что Глих соврал ему. Он мог накормить Улисса байками о живущих там людях, чтобы тем вернее заманить его на Дерево.

Он пришел к заключению, что ему остается одно — идти вперед, доверясь судьбе, а также мужеству и опытности своего отряда, а заодно и собственным. Но попадись ему на пути город бэтменов — и он ворвется туда, если сумеет. Даже если крыланы и не являлись Вурутаной или его правящей силой, они были у него на побегушках. И могли располагать ценной информацией.

Улисс не видел солнца, потому что с обеих сторон над головой высились стволы, ветви и листва, но самые упорные лучи, казалось, все-таки прорывались откуда-то слева. Он дал приказ выступать, и четыре плота были спущены на воду. Они проплыли без затруднений около десяти миль. Теперь солнце светило уже справа. И тут они увидели Глиха, летящего параллельным курсом. Он был в шестидесяти футах слева и на такой высоте, что его едва было видно над верхушками деревьев, которые заполняли пространство между руслом и стороной ветки. Когда крылан увидел, что за ним наблюдают, то захлопал крыльями быстрее и исчез за стеной зелени. Несколькими минутами позже путники увидели его сидящим на ветке гигантского красного дерева, растущего на громадной ветви.

Кто-то из воинов вознамерился подстрелить его, но Улисс посоветовал не тратить стрел попусту. Он подивился, куда же запропастилась Гуах, и тут до него дошло, что скорее всего она улетела вперед, чтобы предупредить вуггрудов и храушмиддумов. А может быть, отправилась в город дхулулихов, чтобы натравить их на пришельцев.

Плоты миновали дерево, на котором восседал Глих. Он наблюдал за ними, покуда речка не свернула в сторону, скрыв плоты от его глаз. Мгновением позже воины увидели, как он взмахнул крыльями и был таков. Но он вернулся и опять уселся на ветку другого красного дерева — на сей раз настолько близко, что Улисс смог разглядеть пробитую стрелой дыру в его крыле.

Глих оставался на ветке, пока плоты не скрылись за новым поворотом. Едва он пропал из виду, как Улисс спрыгнул с плота и помчался сквозь густые заросли. Он надеялся, что сможет пробиться раньше, чем Глих покинет свою ветку. В конце-то концов, торопиться Глиху некуда. Далеко его поднадзорные не уйдут.

Торопясь перебраться сквозь заросли, Улисс наделал куда больше шума, чем хотелось бы. Будь он Тарзаном, он мог бы одним махом перелететь с ветки на ветку по паразитирующим деревьям. Окажись у него чуть больше времени, он мог бы попытаться. Но времени у него не было. Поэтому он продирался сквозь мешанину деревьев, мясистых отростков и густых ветвистых кустарников, колючек и лиан, которые росли, перекидываясь с растения на растение. Он нес лук, поднимая и вытягивая его перед собой. Но, прорываясь сквозь кустарник или заросли колючек, он то и дело цеплялся за них стрелами из колчана. Приходилось останавливаться и отцеплять их.

Наконец Улисс положил колчан на землю и взял две стрелы в руки. После этого дело пошло на лад. Дважды он вспугнул оленя ростом с чихуахуа и раз отскочил от шипящей змеи с треугольной головой и бегущими по боку черными, желтыми и оранжевыми шевронами.

Он выбрался из зарослей как раз в тот момент, когда Глих сорвался с ветки, расправил крылья, взмахнул ими и взлетел. Он то снижался, то поднимался, пролетая вдоль ветки в двенадцати футах от куста, где спрятался Улисс. Улисс вскочил, прицелился в Глиха с упреждением и спустил тетиву. Стрела пронзила его правое ухо и улетела вперед.