Пробуждение. Пятый пояс (СИ)

— Я отдал приказ. Только не говорите, уважаемый наниматель, что хотите принять их.

Я твёрдо ответил:

— Да, хочу.

— Уличных детей-оборванцев? — медленно поднял бровь Артус. — Закалок?

Но я был не менее упрям:

— Если у них нет родителей или старших, которые против, если это действительно оборванцы с улиц, то почему нет? Этот город слишком велик и силён, чтобы обращать на них внимание и использовать их. Моя же фракция только-только становится на ноги и отыщет работу даже их слабым рукам.

Артус перешёл на мыслеречь:

— Прости за прямоту, уважаемый наниматель…

Я оборвал его:

— У меня есть имя.

Артус прищурился, но исправился:

— Прости за прямоту, уважаемый Ирал, но от рук детей нет никакого толку. Никакого. Один взрослый этапа Воина, даже самый слабый, едва сформировавший средоточие, будет полезней, чем два десятка этих никчемышей.

Я кивнул:

— Ты прав, — но едва по его губам скользнула улыбка, осадил его. — С точки зрения простого наёмника, который ищет выгоду здесь и сейчас.

— Охо-хо-хо! Так его, молодой господин!

Раскатисто хохотнул Зеленорукий, ясно давая понять, что наша с Артусом беседа не осталась для него тайной. Как, наверное, и для остальных моих Властелинов Духа. Впрочем, я и не думал тщательно отмерять в неё силу и направлять её к только к Артусу, скрывая наш разговор от остальных. Он, похоже, тоже не делал этого.

Хотя… Я скользнул восприятием по лицам его подчинённых. Предводители, способные использовать мыслеречь. Все спокойны, если и косятся, глядят, следят за нами, то лишь в рамках обычного любопытства. А главное, главное, ни один из них не обсуждает происходящее между нами.

Похоже, наша беседа всё же ограничена лишь мной и теми, кто обладает силой Властелинов Духа. Эта часть навыков, несмотря на мой талант, всё ещё не очень хорошо мне давалась. А может быть, я слишком привык полагаться в подобных беседах на помощь и присмотр Седого, который заботился о таких мелочах.

Или не заботился, вспоминая события на аукционе и его беспечность.

Артус процедил, не давая мне погрузиться в посторонние размышления и напоминая, что есть здесь и сейчас:

— Ты можешь язвить сколько угодно, уважаемый Цалиш, но будь честен хотя бы сам с собой — я не какой-то там наёмник, а третий в не самом слабом союзе не самой слабой фракции четвёртой звезды.

— И что? — фыркнул Зеленорукий. — Не глава же.

— Объяснись, уважаемый Цалиш. Я уважаю твои былые заслуги, но не позволю насмехаться над собой.

— Я лучше предоставлю младшему господину возможность объяснить тебе твои заблуждения.

— Не знаешь, как извиниться за глупую шутку и перекладываешь ответственность на нанимателя? К чему? Я подскажу, как разрешить это недоразумение: Артус прости за эту издёвку. Был неправ, с меня вино.

— Нет-нет-нет, — покачал головой Зеленорукий. — Не раньше, чем младший господин выскажется.

Я потёр бровь. Обычно всё выглядит и ощущается так, словно Зеленорукий полностью на моей стороне. Это его младший господин, поддержка в вопросах и спорах и прочее. Но иногда он словно испытывает меня на прочность и будто нарочно подкидывает проблем. Вот сейчас — для чего он распалил Артуса?

Тот повернулся ко мне, вперил в меня злой, горящий взгляд и потребовал:

— Ну, уважаемый Ирал, если я простой наёмник, то укажите мне пользу, которую можно получить от оборванцев с улиц. Что вы хотите выжать с детей?