Пробуждение Посейдона (СИ)

- Нет, - ответила Гома. - У нее было много глубоких идей, и она проработала множество деталей, но это уже была работа всей жизни. Я знаю, что моя мать не чувствовала, что с этим покончено, только то, что она добилась успеха, заглянула дальше, чем кто-либо другой. Если бы они разрешили ей продолжить доступ к Мандале...

- И к здешней Мандале.

- Да, она бы заплакала, если бы узнала об этом. Знать, что какая-то часть "Занзибара" выжила, что она не была тем чудовищем, за которое они ее принимали.

- Не думай обо мне плохо, Гома. Тебе потребовалось мужество, чтобы прийти сюда, и я знаю, что ты, по крайней мере, так же умна, как и остальные участники вашей экспедиции.

- Спасибо, - с сомнением произнесла она.

- Но ты не Ндеге. Я спрашивала о ней и горячо надеялся, что придет именно она. Я думала о помощи - руководстве - которое она могла бы предложить танторам, но теперь вижу, что она могла бы иметь неоценимую ценность и в других отношениях. Как бы я извлекла пользу из ее прозрений. Как многому я могла бы научиться, просто показав ей эту стену.

- Мне так же, как и тебе, жаль, что ее сейчас здесь нет.

- Извинениями мы далеко не уйдем.

- Но у меня есть ее записные книжки. Я привезла их с собой - все до единой. Они тебя интересуют?

Юнис посмотрела на нее сквозь забрало шлема. Она отрегулировала отражательную способность, давая Гоме возможность увидеть выражение ее лица. Она улыбалась, и эта улыбка была такой искренней и красивой, какой Гома никогда не видела.

- Я поправляю себя. Я не жалею, что ты пришла, Гома Экинья. Совсем не сожалею.

Они могли бы улететь прямо сейчас - посадочный модуль был готов к немедленному взлету, - но остальные три тантора все еще не вернулись. В любом случае Юнис понадобится день, чтобы сделать необходимые хозяйственные приготовления, переведя лагерь в состояние полудремы, чтобы Садалмелик и другие могли легко за ним ухаживать.

Гома восприняла эту вынужденную задержку как благо, открывающее дополнительные возможности для взаимодействия с танторами. Ей нужно было спать и есть, но если бы не эти нужды первой необходимости, она бы с радостью проводила каждый час в их присутствии. Ру разделял ее волнение. Однако вместе они поняли, что обязаны перейти к более структурированной методологии, используя эту возможность для сбора данных, а не анекдотических историй. Непринужденный обмен мнениями в ранние часы был очень хорош, но теперь пришло время для дисциплины и строгости. Многие когнитивные тесты, которые они проводили на Крусибле, можно было бы продублировать здесь, и у них был реальный шанс ответить на вопросы, на которые только намекали в диалоге. Язык выдавал блеф интеллекта, но никакая подделка не могла обойти некоторые из наиболее сложных тестов в их арсенале. Итак, они отправились к танторам, взволнованные и обескураженные тем, что ждало их впереди. Оба знали, что несколько часов тщательной работы здесь могут заменить работу всей жизни на Крусибле.

Но когда Гома вошла в их владения, она сразу увидела, что что-то ужасно не так.

Садалмелик лежал на земле.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Кану потребовалось мгновение, чтобы понять, что он ошибся - женщина, говорившая из зеркала, на самом деле не была его матерью. Ошибка была простительной: Чику Йеллоу, Чику Ред и Чику Грин когда-то были одним человеком, и их внешность оставалась очень похожей, несмотря на совершенно разные личные истории.

- Ты ее знаешь, - сказала Нисса, наблюдая за его реакцией.

- Она - одно из трех воплощений моей матери, - ответил Кану почти шепотом. - Чику Грин, которая прибыла в Крусибл на голокорабле. Но я не был ее сыном - это был Мпоси.

- Это, должно быть, странно для тебя.

- Совсем чуть-чуть, - сказал Кану, улыбаясь собственной недосказанности, изысканной грусти момента.

Нисса взяла его за руку, пока фигура продолжала говорить.

- Все это нелегко объяснить, - сказала она. - Моя история сложна - настолько, что даже я не уверена во всех ее частях. Но сейчас важна только недавняя история. За последнее время со мной произошло множество очень странных и удивительных вещей, и теперь они привели меня в это место и к этой записи.

Ее голос был знакомым - очень, лично знакомым, - но по мере того, как она говорила, он то становился отчетливым, то исчезал, как будто что-то было записано на воске или целлюлозе и воспроизводилось слишком много раз.

- Это действительно она?

- Думаю, что да.

- Наш договор с Хранителями, - сказала она, - заключался в том, что вместе с машинами в межзвездное пространство должны были отправиться три личности. Взамен остальным было разрешено поселиться и колонизировать Крусибл, а также исследовать Мандалу. - Чику кивнула и улыбнулась. - Это была совершенная троица: синтез рожденной, созданной и эволюционировавшей.