Пробуждение Посейдона

- Что это за другие символы? - спросила Гома, указывая на левую колонну, которая, казалось, состояла из фигур из палочек в различных позах, безголовых скелетообразных мужчин с загогулинами и зигзагами вместо конечностей. - Они не являются частью грамматики Мандалы, не так ли?

- Нет - это элементы синтаксиса Чибеса.

- Это...?

- Набор формальных соотношений, лежащих в основе как классической чибесовской, так и пост-чибесовской физики.

- Не понимаю. - Гома пристально смотрела на пересекающиеся линии, стрелки и развилки, подразумевающие логическую связь между двумя наборами символов, синтаксисом Чибеса и грамматикой Мандалы. - Одна из них - инопланетные письмена, которые мы нашли на Крусибле. Другой - это... здесь не может быть никакой связи, мама. Это человеческое изобретение. Чибеса изобрела синтаксис для выполнения своих вычислений.

Ндеге бросила на нее суровый укоризненный взгляд. - Знаю, это было давно, но ты могла бы, по крайней мере, почтить Мемфиса Чибеса своим достоинством и вспомнить, что он был мужчиной.

Гома не была уверена, что когда-либо слышала имя Чибеса. Было довольно странно думать о том, что эта мифическая фигура родилась, как и любой другой человек.

- Вы были с ним знакомы?

- Боже мой, нет. Мемфис умер... Ну, это было до смешного давно, прежде чем я родилась. Однако Юнис знала его. Послушай, здесь нет необходимости ворошить старую землю. Просто признай, что Чибесу протянули руку помощи в формулировании своей теории - что она берет свое начало в царапинах, найденных Юнис на куске скалы на Фобосе, одном из спутников Марса.

- Царапины?

- Ключи к новой физике. Космические граффити, если хочешь - своего рода безответственное озорство, оставленное кем-то или чем-то, кто не знал и не заботился о том, каковы будут последствия тысячи или миллионы лет спустя.

Гома предположила, по крайней мере временно, что ее мать, возможно, бредит. Ни в одном из предыдущих разговоров между ними, ни в какой момент жизни Гомы, об этом не упоминалось ни словом. Но ничто в поведении Ндеге не выдавало замешательства.

- Как... Фобос? - Гома покачала головой, пытаясь рассеять сгущающийся ментальный туман. - Какое отношение Фобос имеет к Мандале? Мандала является продуктом гипотетической инопланетной цивилизации - М-строителей. Насколько нам известно, Хранители - это нечто совершенно иное. Теперь ты просишь меня признать, что Юнис обнаружила остатки другой инопланетной культуры за столетия до всего этого?

- Мы действительно любим наши семейные секреты.

- Или наши небылицы.

- Если бы это была выдумка, в ней бы не говорилось, как разговаривать с Мандалой. - Ндеге снова постучала по тетрадкам. - Мне потребовались годы, чтобы установить эту связь, увидеть связи между двумя лингвистическими структурами. Однако, как только я это сделала, это было все равно что получить ключ. Мне удалось открыть огромные массивы надписей на Мандале. Я поняла, что надписи были своего рода интерфейсом управления, приглашением начать заставлять Мандалу работать на нас.

- И все закончилось хорошо, не так ли? - спросила Гома, зная, что ее мать не примет ее сарказм близко к сердцу.

- Признай, что у меня были свои озарения, - сказала Ндеге со снисходительной улыбкой. - Я поняла, что наскальные рисунки были прародительской формой надписей на Мандале - что тот, кто или что бы ни оставило эти царапины на Фобосе, был там за долгое-долгое время до того, как появилась Мандала. - Ндеге подвинула все блокноты на ту сторону стола, где сидела ее дочь. - Это ты тоже возьмешь с собой.

Гома посмотрела на книжки. Даже со слонами они составляли лишь ничтожную долю от ее разрешенного багажа. Ей ничего не стоило бы взять их на корабль, ничего, кроме гордости.

- Я биолог, - медленно произнесла она, как будто ее мать могла каким-то образом забыть эту важную деталь. - Я знаю слонов, нервную систему, когнитивные тесты. Я ничего не знаю ни о физике, ни о системах инопланетного языка.

- Мы сделаны из одного теста, Гома. Если я могла разобраться в этих связях, то не ожидала бы меньшего от своей дочери.

- У тебя ведь есть копии, не так ли?

- Я уничтожила их незадолго до того, как меня задержали. Подумала, что так будет безопаснее.

- Тогда я не могу их взять!

- Они мне совершенно ни к чему, по крайней мере сейчас, поэтому я бы предпочла, чтобы они были на твоем попечении. Даже если они окажутся на другом конце галактики.

Гома почувствовала облегчение в своей матери, облегчение от свалившегося бремени. Она начала задаваться вопросом, как долго это крутилось в голове Ндеге, эта история с тетрадками.

- Я не могу пойти с тобой и Мпоси - это решено, - но было бы неплохо получить кое-какие ответы. Тебе просто придется быть моими глазами и ушами. Будь на высоте положения. Рычи, как львица. Будь Экинья, как сама Сенге Донгма.

У двери, держа в руках блокноты и двух слоников, Гома сказала: - Однажды они поймут, что были неправы. Ты никогда этого не заслуживала.

- Немногие из нас получают то, чего заслуживают, - сказала Ндеге, - но мы извлекаем максимум пользы из того, что нам дают.

ГЛАВА ШЕСТАЯ