Пробуждение (СИ)

— Ой, Череп, — остановила она парня, когда тот уже открыл входную дверь.

— Что еще?

— Скажи, когда парень говорит девушке «сестренка», что это может значить? — спросила Лизи.

— Что? «Сестренка»? — Череп рассмеялся. — Тебя кто-то назвал сестренкой? — захохотал он на весь подъезд.

— Тише ты, придурок. И нечего так ржать, не конь ведь. Тебе что, ответить трудно? — разозлилась на него девушка, чувствуя себя неловко.

— Не трудно, — успокоился парень. — В данной ситуации есть всего лишь два варианта, — профессорским тоном начал он, на что Лизи только закатила глаза, но перебивать не стала. — Первый вариант — он действительно твой брат. — Лизи фыркнула, отметая это предположение. — Тогда второй вариант: он не собирается иметь с тобой никаких отношений. Ну, ты понимаешь? — усмехнулся Череп, глядя на обалдевшую девушку. — То есть он питает к тебе исключительно дружеские, братские чувства. Поняла?

— Да уж, поняла, — хмыкнула Лизи. — Пока, философ, — девушка махнула ему и, развернувшись, быстро стала подниматься по ступенькам, даже не оглянувшись на стоящего возле дверей парня. Череп смотрел ей вслед и улыбался. В отличие от других своих дворовых друзей, он всегда видел в ней привлекательную девушку, но Лизи полностью игнорировала все его знаки внимания, порой даже посмеивалась над ним, а его несмелые попытки ухаживания принимала за шутку. Череп смирился и стал просто другом, собутыльником, советчиком, «жилеткой», в которую можно не только поплакаться, но иногда использовать и как спарринг-партнера, точнее сказать просто как грушу, отрабатывая новые приемы и удары.

— Ей, Амазонка, — окрикнул он уже скрывшуюся из его поля зрения девушку.

— Что? — донося до него ее недовольный голос. — Чего хотел?

— Ты что-то знаешь про Андрюху?

— Андрюху? — удивилась Лизи. — Нет. А что с ним такое?

— Говорят у него со здоровьем не фонтан.

— В смысле?

— Болен он. Мать говорила, что там вся больница на ушах стояла.

— Правда? — Череп услышал, как она стала спускаться по ступенькам.

— Пока точно ничего не известно. Но сказали, что его в больницу должны положить.

— Черт, — тихо выругалась Лизи. — Если что узнаешь — маякни мне, ладно?

— Конечно, — ответил парень. — Ну, пока, — и Череп быстро вышел из подъезда. До Лизи донесся глухой стук закрывшейся двери. Она еще несколько мгновений постояла на ступеньках, а потом быстро побежала на свой этаж. Теперь ей предстояло выдержать еще один нелегкий бой.

Лизи осторожно открыла дверь квартиры, стараясь не шуметь. Тихо разувшись в темном коридоре, она быстро прошмыгнула в ванную и, закрыв за собой дверь, расслаблено выдохнула. Хотя она и привела себя в более-менее опрятный вид еще у Ритки, но все равно Макс был чересчур внимательным и грязная порванная одежда, безусловно, сразу выдаст то, что она так сильно хотела от него скрыть. Лизи стала быстро раздеваться, сразу запихивая всю одежду в стиральную машину, надеясь, что грязь и кровь отстираются от футболки и спортивных штанов. Конечно, Макс заподозрит неладное, когда услышит шум стиралки, но у нее хотя бы будет шанс выкрутиться и придумать что-то вразумительное в свое оправдание.

Лизи включила душ и встала под теплые ласкающие струи воды. Она закрыла глаза и даже замурлыкала от удовольствия. Ей казалось, что с каждой секундой, с каждой новой каплей воды, в ее тело как будто вливалась новая струя энергии и силы. Сон и усталость сняло как рукой. Лизи подняла руки вверх и потянулась, вытягиваясь во весь свой немаленький рост.

Она быстро вымылась, очень внимательно разглядывая свое тело. Как ни странно на нем не было ни единой царапины или синяка. Кожа была белая и просто излучала здоровье. Даже порез на руке затянулся так, как будто его там никогда и не было. Девушка никак не могла поверить, что такое возможно. А, может, и правда она не сегодня порезалась? Или ей показалось? Впрочем, какая уже разница? Довольная улыбка заиграла на ее губах: зато теперь ей не придется выкручиваться и врать брату. Красное пятно на груди тоже приятно удивило — Лизи очень внимательно рассматривала его в висящем над умывальником зеркале, но сейчас этот странный шрам стал еле заметным, хотя если присмотреться, то можно было разглядеть очень тонкий черный контур абсолютно ровного круга, и даже какие-то непонятные, нечеткие знаки внутри самого пятна. Как девушка не старалась — она никак не могла рассмотреть их, рисунок, как будто специально расплывался перед глазами, когда она, прищуриваясь, старалась внимательнее его разглядеть. Вот только что-то до боли знакомое было в этих знаках. Лизи была уверенна, что раньше уже видела такое, но память молчала, как партизан на допросе.