Пробуждение (СИ)

— Да, — протянула Лизи, смотря в след обалдевшей и спотыкающейся на каждом шагу учительнице литературы, которая случайно налетела на ученицу то ли пятого, то ли шестого класса. — Круто ты придумал. А не мог не сразу все выставлять, а по очереди, чтобы окружающие постепенно привыкали к тебе новому? — посмеиваясь, спросила она.

- Не мог, — хмыкнул Иван и подмигнул ей. — У меня мало времени осталось. Боюсь, если буду по очереди выставлять все свои прелести, то могу не успеть показать тебе все, что имею в своем арсенале.

— О, как мы заговорили! — Лизи рассмеялась. — А чего у тебя времени-то нет? Куда-то уезжаешь или что?

— Или что, — загадочно улыбаясь, ответил парень и подмигнул пробегавшей мимо него уже в пятый раз девушке из девятого класса. Она вмиг покраснела и споткнулась на ровном месте, только чудом удержавшись на ногах.

— Да-а, — снова протянула Лизи, с улыбкой наблюдая за творившимся вокруг безобразием.

— Зато весело, — нагнувшись к ее уху, зашептал Иван, и она почувствовала жар на своем лице от его горячего дыхания.

— Придурок, — нервно рассмеялась девушка, стараясь скрыть смущение, и оттолкнула парня. — На меня твои чары не действуют.

— Чары вампира действуют на всех, — хмыкнул парень и еще шире улыбнулся. Лизи почувствовала, как ее кровь еще быстрее побежала по венам.

— Ну да, как же, вампира! Не смеши! Ты на вампира что-то не похож!

— Почему? — искренне возмутился Иван.

— Потому, — отрезала Лизи. Она еще не забыла, какие умозаключения посетили ее голову вчера вечером.

— Как я вижу, ты всю ночь напролет проревела, как глупая дурочка, — разглядывая Лизи, произнес Иван.

— Знаешь, слово «дурочка», уже подразумевает под собой особь женского пола со слабыми умственными способностями, так что слово «глупая» можно было и опустить, — недовольно буркнула Лизи.

— Нельзя, — хмыкнул Иван. — Этим я усилил значения слова «дурочка».

— Тогда сказал бы просто — «идиотка».

— А я могу узнать причину твоих слез и бессонной ночи? — спросил парень, и в его голосе Лизи расслышала заботу и беспокойство. Она даже решилась поднять на него взгляд, чтобы удостовериться, что ей это не послышалось. Сама не понимая, почему, она начала рассказывать, неотрывно глядя в его странно блестевшие глаза.

— Вчера я узнала, что один мой знакомый, можно сказать друг детства, умирает, и я ничем не могу ему помочь, — с грустью сказала Лизи.

Она опустила голову, стараясь скрыть навернувшиеся слезы. Ее сердце болело и ныло, стоило ей только вспомнить про Андрея. И почему только сейчас она поняла, что они были именно друзьями? Все эти годы, во всех драках и потасовках он почти всегда был ее соперником, и она не помнила, чтобы он хоть раз нанес ей серьезный удар. Она как будто знала, чувствовала, куда он ударит, и сразу блокировала его. А когда они играли в снежки, он ни разу не попал ей в лицо или в голову, всегда целился ниже и его удары были довольно слабыми как для крепкого парня. Даже когда они пили в парке мировую, как тяжело бы ему не было, но он пришел, когда узнал, что она будет там. Он пришел, чтобы проследить за всеми и вмешаться, если понадобится.

— Не переживай. — Иван крепко обнял девушку за плечи и притянул к себе. — Такова жизнь. Тут ничего не попишешь. Одни рождаются, другие умирают.

— Это не справедливо. Ведь он еще так молод. Ему так страшно, — зашептала девушка, прижавшись к плечу Ивана, из последних сил сдерживая слезы.

— Думаешь, умирать страшно только молодым? Нет, моя дорогая, старым тоже страшно умирать. Всегда есть те, кого мы оставляем, всегда есть то, что хотелось бы еще сделать или хотя бы доделать до конца. Но в твоем случае, я бы так не убивался, — хмыкнул Иван.

— А ты жесток. — Лизи отпрянула от парня и скинула его руку со своего плеча. — Если бы ты знал, что умираешь, и ждал своей смерти день ото дня, ты бы так не говорил. Когда каждый вечер, ложась в постель и закрывая глаза, ты не знаешь, откроешь ли ты их утром, увидишь ли ты солнце, услышишь ли ласковый голос матери, — проговорила Лизи со злостью и еще дальше отодвинулась от Ивана.

— Да, уж, тут и не знаешь, что лучше, а что хуже: ожидать смерти день за днем или точно знать дату, — грустно вздохнув, тихо сказал Иван.

Лизи удивилась его словам и выражению на его бледном утонченном лице. В его глазах появилась какая-то беспроглядная обреченность и щемящая тоска. Может, он и не настолько жесток и бессердечен, как ей показалось? Или… это значит что-то другое?

— Твоя губа. Как это произошло? — не глядя на девушку, вдруг спросил парень, отвлекая Лизи от горьких мыслей.

— Укусилась, — ответила она. — А что?

— Когда укусилась? До поцелуя с Андреем или после?

— До, — машинально ответила девушка. — А ты откуда об этом знаешь? — подпрыгнула она от удивления.

— А я много чего знаю, — довольно хмыкнул парень. — Ты даже не представляешь, сколько я знаю.

— Да, мне плевать, сколько ты там знаешь! Меня интересует, откуда тебе известно, что вчера мы с Андреем целовались? — требовательно произнесла девушка.