Пробуждение (СИ)

Эндрю буравил меня взглядом полным злости. Складывалось впечатление, что он хочет прожечь дыру в том месте, где я сейчас стою. Мне и самой хотелось, чтобы твердая поверхность исчезла под ногами, и я проваливалась в пропасть. Все же это лучше, чем пытаться выдержать на себе такой взгляд. Но как бы сильно не хотела, пол не проваливался, а мне лишь оставалось чувствовать себя жутко неловко, стоящей в компании двух малоприятных ему парней. Да что там малоприятных, он их просто ненавидел, и всем своим видом это показывал.

Я замялась, неуверенно вцепившись одной рукой в другую. Он намеренно медленно шел в нашу сторону, чтобы с каждым шагом могла ощутить его зверскую злобу.

— Ладно, я пойду, — быстро бросил Питер и стремительно пошел в противоположную от Эндрю сторону. Мне хотелось тоже убежать, но я стояла как вкопанная. Кто здесь и будет получать по заслугам, так это ты, Кэтрин.

— О… думаю, вам нужно побыть наедине. — Неуверенно добавил Макс и помчался вдогонку за Питером.

— Эй! Ну спасибо, защитнички, — возмущенно ругнулась я. — Оставили меня тут одну на растерзание волку, — продолжала бурчать себе под нос, но это парень уже мог услышать. Он игнорировал все вокруг себя, приближаясь ко мне, как к единственно намеченной цели. Энди подошел и безо всяких там прелюдий начал свою громкую тираду:

— Где ты была? — Его тон был нарочито вежливым, а на лице растянулась самая неискренняя улыбка, которую когда-либо видела.

— Не важно, — ответила я, не поддаваясь его провокации.

— Важно, — отрезал он, словно думал, что со мной можно общаться как с ребенком.

— В комнате была, — нагло соврала я, набравшись наконец смелости посмотреть ему в глаза. Это было роковой ошибкой. Он как ястреб, нависший над своей добычей, решал мою участь.

— И ты вдруг неведомым и волшебным образом очутилась здесь? — Саркастично усмехнулся он, скрестив руки на груди. — Кому ты врешь? Я видел, как ты с Максом заходила в школу, — он произнес это с издевкой в голосе, смакуя каждое слово.

— Ладно, хорошо. Я гуляла с Максом в городе и просто превосходно провела время. Еще ни разу в жизни не была так счастлива, как сегодня. Доволен? — С нескрываемым раздражением ответила я.

— Нет. Не доволен. — Безо всяких преувеличений парировал он.

— Ты всегда недоволен, — скрестила руки, в точности копируя его позу.

— И вообще, тебя не должно волновать где, с кем и как я провожу свое свободное ЛИЧНОЕ время! — На предпоследнем слове сделала особый акцент, давая понять, что он не имеет права затрагивать мои дела.

— Я просто… хотел поговорить. — Он вдруг совсем переменился. Маска спала, и теперь глазам предстал совершенно другой Эндрю. Мягкий и податливый. Это сбивало с толку. — Я искал тебя по всей школе, но нигде не мог найти. Ни в библиотеке, ни в столовой, ни в тренировочном зале. Когда я пришел к дверям твоей комнаты и долго ломился в нее, в надежде на то, что ты откроешь, в ответ отозвалась лишь тишина. Я волновался, ведь ты редко пропадаешь там, где не смог бы тебя отыскать. Но в свете последних событий ты стала водиться не с очень хорошими людьми, общение с которым может привести к дурным последствиям. Но, даже, несмотря на все это, мы встретились, — слабо улыбнулся он. Его слова были буквально пропитаны болью. В прочем, о его актерских данных знала не понаслышке, поэтому сдавать позиции не торопилась:

— Эндрю, только не делай вид, будто тебе не все равно.

— Но это вправду так.

— Сомневаюсь. Зачем тебе все это надо? Тебе нравится, когда я расстроена? Тебе нравится усложнять мне жизнь? Может прекратишь уже доставать всех на свете, лезть в мою личную жизнь, которой у меня, по твоей вине, практически нет? — Все это обрушилось на него потоком гневного восклицания, но я держалась, и не показывала насколько мне грустно.

— Кэтрин, — почти прошептал он мое имя, — я не прошу тебя возвращать прошлое, просто хочу, чтобы ты меня выслушала. Ты сейчас высказала все, что у тебя на душе, но мне не даешь сделать то же самое.

— Мне кажется, я уже достаточно ясно выразилась по поводу того, что не желаю выслушивать глупых и ненужных оправданий. — Я начинала по-настоящему выходить из себя, поэтому развернулась, чтобы уйти, и больше никогда с ним не разговаривать.