Пробуждение (СИ)

Плита вошла в землю почти вертикально, и они испуганно прижались к ней. Вокруг с воем и свистом падал оплавленный, дымящийся шлак, оставшийся от гиганта, куски покрупнее взрывали землю, словно настоящие снаряды, что-то тяжелое задело край плиты, и, вращаясь, с визгом унеслось прочь. В нос ударила едкая, невыносимая вонь, не похожая ни на что, что он чувствовал раньше.

Йаати замер, судорожно пытаясь вздохнуть… и тут же понял, что волна падающих обломков иссякает, удаляясь к крепости. Ещё несколько кусков упало почти ему под ноги, что-то больно ударило в плечо — и на этом всё кончилось.

Кое-как втянув обжигающий воздух, Йаати осмотрелся. Лес вокруг устоял, — но ударная волна срезала все ветки, оставив лишь голые, ободранные стволы. В темнеющем небе клубилась, вспухая, громадная туча мерзкого желто-бурого дыма, но ничего больше там не двигалось. Лишь там, где проходил след, Йаати заметил тающие клочья какой-то йодистой, ядовито-коричневой дымки. Похоже, что колоссальный взрыв смел на землю всё летающее на несколько километров вокруг, — но ни одной призмы он не видел, а вот ждать появления эалов, как он чувствовал, оставалось недолго.

Йаати вновь попытался вздохнуть — и тут же закашлялся, согнувшись, словно подавившись едким воздухом. Ребра болели, словно его кто-то отпинал — впрочем, если бы не быстрая реакция Шу, ударная волна просто разорвала бы ему легкие. Она же, правда, наверняка прикончила всех тварей на километры вокруг — хоть какая-то польза…

Шу, между тем, сделал несколько шагов вперед. Разбросав ногой землю, он нагнулся, подняв свою винтовку. Йаати отчаянным усилием буквально проглотил кашель, потом побрел вокруг Шу, высматривая своё оружие. В голове у него дико звенело, и мир вокруг казался плоским, словно на картинке. Никаких мыслей в ней сейчас не осталось — только эта вот плоская, звенящая пустота…

К его невероятной радости, винтовка совсем не пострадала — её только отбросило в сторону, немного засыпав землей. Подобрав её, Йаати сразу почувствовал себя увереннее, — насколько только мог в таких вот обстоятельствах.

— Далеко ещё? — спросил Шу. Сейчас, грязный, присыпанный землей, он выглядел ожившим мертвецом.

Йаати осмотрелся. Впереди, за частоколом ободранных стволов, маячило что-то темное, длинное — как он с радостью понял, стена крепости.

— Нет. Вон она, видишь? — он протянул руку, указывая. — Так что давай, пошли быстрее…

27.

Идти по усыпанной обломками и упавшими ветками дороге оказалось нелегко, к тому же, после всего пережитого Йаати чувствовал себя откровенно неважно. Звон в ушах всё же несколько стих, — но вот боль в голове никуда не исчезла, к тому же, к ней добавилась тупая боль в груди. Голову то и дело «обносило», и в такие мгновения Йаати казалось, что земля поворачивается под ногами. Каждый раз он хватался за плечо идущего рядом Шу, — чтобы просто не упасть ему под ноги. В следующий миг ему непременно вспоминалось, как Шу тащил его, — и Йаати до пяток пробивал мучительный стыд. Всё-таки, в школе он привык быть сильным парнем, к которому обращались и взрослые, когда надо было сдвинуть шкаф или что-то вроде. Сейчас же он ощущал себя жалкой размазней — и то, что Шу явно ощущал себя немногим лучше, отнюдь не поднимало ему настроения. Радость от побед в школьных потасовках (а он любил нагнуть кого-то в раздевалке или швырнуть в сугроб на улице) казалась сейчас глупой и какой-то невероятно мелкой. Как и собственные, весьма пышные мечты о великих подвигах, — в них Йаати видел себя то командиром танка, сокрушающего злобные орды мятежников, то невероятно удачливым шпионом, спасающим страну и чуть ли не самого Сверхправителя.

Реальность оказалась куда более печальной — враги, вместо того, чтобы рядами ложиться под гусеницы, яростно и почти успешно пытались его убить, танк с верным экипажем ему никто не потрудился выдать, — а от одной мысли об внедрении в ряды тварей Йаати передергивало. Как и от воспоминаний о том, как дико он боялся, попав к ним в плен. В тот раз он едва не обделался от ужаса — да и сейчас в животе как-то подозрительно бурчало. Не хватало ещё только…

Йаати даже замер на секунду, стараясь усмирить поднявшуюся в животе бурю. В этот раз ему повезло, — в кишках что-то словно провернулось и напряжение ослабло, — но он боялся представить, что станет с ним в следующий раз.

— Что с тобой? — Шу быстро повернулся к нему.

— Ничего, — но лицо у Шу было встревоженное, и он неохотно добавил: — Живот свело.

— А, — Шу ожидаемо усмехнулся. — Свело — это чепуха. Могло быть и хуже…

— Угу, — Йаати почувствовал, как в животе вновь поднимается буча, и отчаянно сжал мускулы. После всего, им пережитого, это было так… несправедливо, что от обиды захотелось расплакаться, — но его отпустило и в этот раз.

— Лучше в кустики сходи, — с той же ухмылкой предложил Шу. — А то, мало ли вдруг что…