В 2010 году Россия форсировала переговоры по вступлению во Всемирную торговую организацию. В принципе, Запад был за то, чтобы Россия присоединилась к ВТО. Практически все страны дали добро, хотя у всех были свои проблемы. У американцев, например, были проблемы с курятиной. Но они договорились. Когда все договорились, обнаружилось, что единственная страна, которая не дает согласия на прием России, – это Грузия. Мы уже были членом ВТО, а для присоединения к организации нужно, чтобы с этим согласились все ее члены. Мы были не готовы принять страну, которая не признает наши международно признанные границы.
Все удивились, и нам было мягко сказано: давайте соглашайтесь, все уже согласились. На это мы сказали, что рады бы согласиться, но есть маленькая проблема. «Какая проблема? Быстро присылайте письмо, что вы согласны», – ответили нам. Мы сказали вежливо, что согласимся, но не раньше чем Россия признает международно признанные границы Грузии нашими торговыми границами. Тогда нам написала Хиллари Клинтон, на что мы ей аргументированно ответили. В Тбилиси прилетел заместитель госсекретаря Бёрнс, который предложил нам такой вариант: Грузия дает согласие, а россияне обещают, что благосклонно рассмотрят все наши проблемы. Мой ответ был простой: «Мы их уже хорошо изучили – ничему из того, что они заранее говорят, верить нельзя». Пока мы не увидим подписи России под документом, признающим наши границы, ничего не будет. Потом пришло письмо Обамы, которому мы опять ответили вежливым отказом.
Мы оказались очень несговорчивым партнером, потому что не могли поступиться своим главным интересом. Естественно, у администрации США это вызвало раздражение. А россияне всё это время считали, что это американская игра. Путин не мог поверить, что за его проблемами стоит Грузия, а не Вашингтон.
Когда переговоры зашли тупик, президент Швейцарии взяла на себя посредническую миссию и начала летать между Вашингтоном, Москвой и Тбилиси. Потом и американцы поняли, что мы не шутим, и активно подключились к переговорам с россиянами. В конце концов мы получили всё, что хотели.
При Буше я бывал с официальным визитом в Белом доме каждый год. Исключением стал 2005 год, когда он сам приезжал в Грузию. В 2009-м в Грузию приехал мой старый друг Байден – поддержать меня в сложной ситуации. Обама пригласил меня только в 2012-м, и только в ответ на то, что мы договорились с Россией. Это еще раз показывает, что если Буш рассматривал нас отдельно, то эти – только через призму России. И тем не менее саммит с Обамой был удивительно успешным.
С Джорджем Бушем младшим в Овальном кабинете Белого дома.
Вашингтон, 2008 г.
В результате нашей принципиальности мы получили четыре вещи.
Во-первых, американцы объявили, что будут продавать оружие грузинской армии, то есть фактически отменили свое эмбарго, дав тем самым зеленый свет всем другим поставщикам.
Во-вторых, Грузия начала с Америкой переговоры о введении режима свободной торговли. Это был огромный прорыв. Если бы наше правительство осталось, мы получили бы просто немыслимые торговые преференции, каких не имеет ни одна страна в Европе. Режим свободной торговли с Соединенными Штатами есть только у Иордании, Израиля, Египта, некоторых стран Латинской Америки и Южной Кореи. Это означало бы, что в Грузию вкладывали бы деньги, чтобы только попасть на американский рынок. Иорданскую экономику, в основном, только это и поддерживает.
И в-третьих, Россия была вынуждена признать наши границы. Никаких абхазских таможенников и пограничников: на международно признанной границе с Грузией Россия обязалась выставить частную компанию, нанятую швейцарцами, чтобы та контролировала потоки. Это был тот случай, когда Россия вообще забыла про своих так называемых союзников – Абхазию и «Южную Осетию». В нашем договоре они ни словом не упомянуты.
И последнее – Россия согласилась снять торговое эмбарго. И хотя Иванишвили приписал это себе, но на самом деле эмбарго было снято в результате наших договоренностей.
Думаю, кстати, что многие сотрудники администрации Обамы до сих пор не могут мне забыть, как я гнул нашу линию, отказываясь безоговорочно уступить. По отношению ко мне горький осадок остался, зато Грузия выиграла.
Турция играет огромную роль в нашем регионе.
Мои личные отношения с турецким лидером сложились быстро. Эрдоган очень резкий, но очень конкретный. Когда мы вместе выехали на границу, я ему показал длинную очередь с турецкой стороны. Надо, мол, облегчать процедуры. В итоге мы упростили переход границы и таможенные правила. Торговля с Турцией выросла за годы моего президентства в 10 раз.