Пробуждение спящей красавицы. Психологическая инициация женщины в волшебных сказках

Однако «было бы величайшим заблуждением полагать, что этим исчерпывается значение критических возрастов. Развитие никогда не прекращает свою созидательную работу, и в критические периоды мы наблюдаем конструктивные процессы развития. Более того, процессы инволюции, столь ясно выраженные в этих возрастах, сами подчинены процессам положительного построения личности, находятся от них в прямой зависимости и составляют с ними неразрывное целое. Разрушительная работа совершается в указанные периоды в меру того, в меру чего это вызывается необходимостью развития свойств и черт личности. Фактическое исследование показывает, что негативное содержание развития в переломные периоды — только обратная, или теневая, сторона позитивных изменений личности, составляющих главный и основной смысл всякого критического возраста».

Теория психического развития, которую Л. С. Выготский называл «драмой духовного развития ребенка», не была им закончена. В ней и по сей день остается множество белых пятен. Например, отличается ли протекание кризиса у девочек и мальчиков в чем-либо еще, кроме сроков? Что Л. С. Выготский имел в виду под спецификой кризиса 17 лет, который внес в общую схему, но не раскрыл его содержание? Что он думал о периодизации развития взрослого человека? На эти вопросы нам придется искать ответы либо самим, либо обращаясь к другим теориям развития. Единственное, что он предположил, это то, что кризисы взрослого человека имеют какие-то другие закономерности, чем кризисы детского: «Трудно представить себе, чтобы развитие человека в начале зрелости (с 18 до 25 лет) могло быть подчинено закономерностям детского развития».

Теория кризисов Э. Г. Эриксона

На сегодняшний день детство в психологии развития изучено лучше всего, юность неизмеримо слабее, а период взрослости остается белым пятном. Большинство теорий развития относятся к детскому возрасту, и до сих пор практически единственной попыткой проследить закономерности развития на протяжении всего жизненного пути была попытка Э. Эриксона. В отличие от других исследователей, Эрик Гамбургер Эриксон (1902–1979), создал эпигенетическую концепцию развития личности, включив в свою периодизацию целостный жизненный цикл человека.

Как и Л. С. Выготский, личностное развитие индивида Э. Эриксон рассматривает как прерывную последовательность качественно отличающихся друг от друга восьми стадий. Первые пять, длящиеся вплоть до периода поздней юности, он приурочивает к постулированным фрейдистами биологически обусловленным стадиям психического развития — оральной, анальной, эдиповой, латентной и генитальной, дополняя фрейдистское истолкование этих стадий тем, что вносит социальный элемент. Еще три стадии — ранняя зрелость, зрелость и поздняя зрелость — то новое, что Э. Эриксон внес в изучение развития человека по сравнению с предшественниками.

Именно эти три стадии, а также переход от детства к взрослости, интересуют нас более всего в связи с темой нашей книги, посвященной инициации женщины, поэтому остановимся на них подробнее.

Суть каждой стадии развития, согласно Э. Эриксону, в том, что индивид на каждой стадии развития становится особо сензитивным к определенным социальным воздействиям. Со своей стороны общество, чутко резонируя на потенциальности развивающегося организма, предъявляет к нему определенную систему требований, а также широкий спектр средств, способов и возможностей для решения социальных задач. От успешности решения этих задач зависит качество личностных новообразований, каждое из которых есть отношение индивида к обществу и к себе. Оно становится центром личностной целостности человека, однако только на протяжении данной фазы развития. Эта целостность неизбежно разрушается в результате созревания новой психофизиологической системы и новых социальных требований.

Моменты перехода от одной личностной целостности к другой Э. Эриксон, как и Л. С. Выготский, называет кризисами. И так же, как и Л. С. Выготский, Э. Эриксон предупреждает, что понятие кризиса в его концепции отнюдь не означает катастрофу или мучительный конфликт противоположных тенденций. Оно, скорее, имеет смысл «поворотных пунктов, моментов решения, выбора между прогрессом и регрессом, интеграцией и задержкой»: «Все эти порождаемые развитием нормативные кризисы, — заключает Э. Эриксон, — отличаются от навязанных, травматических и невротических кризисов тем, что каждый процесс роста приносит новую энергию, а общество — в соответствии с преобладающей в нем концепцией фаз жизни — предлагает для ее использования новые и специфические возможности»[36].