Пробуждение страсти

Тут раздался звонок в дверь. Николь выглянула из окна, выходившего на крыльцо, и улыбнулась, увидев Сэма в брюках цвета хаки и в рубашке с воротничком. И он явно был доволен своим внешним видом. Что ж, Сэм знал себе цену…

Николь впустила его, и Сэм приветствовал ее поцелуем в губы.

— М-м-м… как хорошо, — пробормотала она, облизываясь.

Она была счастлива в этом городке и не хотела, чтобы сестра разрушила то благополучие, которое ей наконец-то удалось обрести. Подумав об этом, Николь сразу же обвинила себя в эгоизме.

— Хорошо? И только-то? — Сэм изобразил огорчение.

— Очень хорошо, — ответила Николь, отгоняя прочь неприятные мысли о проблемах, связанных с Вики. Ведь сейчас рядом с ней был ее любовник, и ей не следовало тратить время на досужие размышления о предполагаемых событиях. К тому же существовала вероятность, что врач не позволит сестре покинуть клинику.

Но если врач все же отпустит Вики… Что ж, она, Николь, позаботится о ней. Ведь они с Вики были не просто сестры, а близнецы.

Сэм внимательно посмотрел на Николь. Вид у нее был озабоченный. Значит у нее, по-видимому, возникли серьезные проблемы за время его отсутствия. Ведь вряд ли он разучился целоваться за несколько часов… Тем не менее Николь не так бурно, как обычно, реагировала на его ласки.

— Что случилось? — спросил он.

Николь была готова к выходу из дома, однако, судя по ее рассеянному взгляду, думала она сейчас вовсе не об их совместном ужине.

— Я только что разговаривала с сестрой, — ответила она, взглянув на телефон.

Сэм старался не думать о ее психически больной сестре. Да, конечно, они были близнецами, но наверняка являлись совершенно разными людьми.

— С ней все в порядке? — спросил он.

Николь тяжело вздохнула:

— Ее врач сказал, она может на один день покинуть клинику, и Вики думает, что родители позволят ей погостить дома.

У Сэма мурашки по спине пробежали при мысли о том, что Вики может оказаться на свободе.

— А почему ты считаешь, что родители откажутся принять ее на один день?

Николь пожала плечами:

— Сэм, знаешь что? Давай не будем обсуждать недостатки моих родных.

Сэм стал массировать напрягшиеся мышцы ее плеч в надежде, что она сможет расслабиться и успокоиться.

— Поверь, Николь, ты можешь говорить со мной об этом совершенно откровенно.

Она покачала головой:

— Нет, я не желаю перекладывать груз ответственности за происходящее в моей семье на других. Хотя я ценю твою готовность выслушать меня и помочь. — Она отвела глаза. — Так мы едем ужинать?

Сэм тут же кивнул:

— Да, конечно. — Наверное, ему следовало не просто уважать право Николь на неприкосновенность ее частной жизни, но радоваться тому, что она не желала делиться с ним своими проблемами. Чем больше будет дистанция между ними, тем лучше. Потому что в Николь было слишком легко влюбиться.

Однако, несмотря на доводы разума, ему было неприятно, что Николь не захотела открыть перед ним душу. Хотя… Ведь он запретил себе вмешиваться в ее личные дела, не так ли?

Сэм заранее заказал столик в специализировавшемся на мясных блюдах ресторане, находившемся в двадцати пяти минутах езды от Серендипити, и вскоре они уже сидели в тихом уголке уютного зала. Сэм угощал Николь хорошим вином, и она заметно расслабилась; выражение задумчивости исчезло с ее лица, а взгляд ясных глаз теперь был сосредоточен на нем.

Их уединенный столик был окружен с трех сторон перегородками, и Сэм занял место не напротив, а рядом с Николь. Наклоняясь к ней, он вдыхал аромат ее цветочных духов и наблюдал, как она ест. Когда Николь двигалась, их бедра соприкасались.

Они говорили ни о чем и обо всем сразу. Сэм понял, что у них много общего. Оба любили телевизионные полицейские сериалы, им нравились одни и те же комедии и классический рок. Правда, когда речь зашла о спорте, выяснилось, что Николь терпеть не могла футбол. Однако это только укрепило решимость Сэма объяснить ей футбольные правила и попытаться в следующем сезоне сделать ее поклонницей этой игры.

Наконец Николь положила вилку и нож на тарелку и с удовлетворением вздохнула:

— Ох… это был лучший стейк, который я когда-либо ела.

— Ради этого стоило ехать сюда, — заметил Сэм.

Причем он имел в виду не только еду. Он готов был сделать что угодно — только бы доставить Николь удовольствие. И он не мог отвести глаз от ее лица, когда она смотрела на него с нежностью — вот как сейчас.

Когда Николь осушила очередной бокал красного вина, к их столику подошел официант, чтобы снова наполнить его.

— Не надо, спасибо, — накрыв бокал ладонью, сказала Николь.

— Ты уже навеселе? — спросил Сэм.

Она улыбнулась:

— У меня приятно шумит в голове.

Сам же Сэм был совершенно трезв, и он вполне мог сесть за руль, чтобы отвезти Николь домой. Они оживленно беседовали не только за столом, но и по дороге. Причем Сэму было интересно все — о чем бы она ни говорила; он как зачарованный слушал Николь, когда она рассказывала о своих планах открыть пекарню, а также о том, как много денег ей удалось собрать на избирательную кампанию матери Тайлера.