Пробуждение тьмы

Все же уборка не обошлась без неприятностей. Я разбила фарфоровую вазу, которую нам триста лет назад подарила бабушка. Она меня убьет, когда приедет в гости из Мурманска и увидит, что ее любимой вазы, которую Аня называет пылесборником, нет.

Так же пришлось отлучиться, чтобы забрать душу женщины преклонного возраста, у которой остановилось сердце, пока она варила рыбку для своего толстого, рыжего кота. Уходя, она сказала, что единственное, о чем жалеет, так это о том, что оставляет Мурзика одного. У него не было никого кроме нее. А он был единственным, о ком она могла заботиться. Моя любовь к животным и чувство совести не позволили оставить кота одного и поэтому, когда покидала квартиру бабушки, позвонила в звонок соседней квартиры и оставила Мурзика под дверью, а сама перешла в Середину, чтобы меня не увидели. Дальше разберутся сами.

По возвращению домой я застала Аню болтающей по телефону с подружкой в гостиной. Увидев меня, она ушла в свою комнату.

Я поплелась за ней.

— Ты убралась? — спросила ее прежде, чем она скрылась за дверью.

— Да, — рявкнула, обернувшись через плечо.

— Точно?

— До меня сестра докопалась, — сказала она в телефон. — Я перезвоню.

Отключившись, Аня широко распахнула дверь в свою комнату, показывая мне идеальный порядок.

— Все? Теперь довольна?

С наглым видом я прошла в комнату, оставив поперхнувшуюся от возмущения Аню за спиной. В комнате и в правду царил порядок, однако я прекрасно знала свою сестру.

— Что ты делаешь? — спросила она с нотками ужаса, когда я подошла к шкафу-купе и открыла его.

На меня свалилась огромная куча хлама, которым еще некоторые время назад тонула комната Ани. Невероятно довольная тем, что разоблачила сестру, я развернулась к ней и указала на мусор вперемешку с грязной одеждой. Какая же она неряха.

— Убери это, — командирским тоном сказала я.

— Ты достала уже! — завопила Аня так, что мои барабанные перепонки чуть не лопнули. — Уберу! — она стала выталкивать меня из комнаты.

— Я тебе верю, — произнесла я спокойно и моргнула, когда перед моим носом с оглушительным грохотом захлопнулась дверь.

Если она думала, что сможет отделаться уборкой в своей комнате, то ее ждало огромное разочарование. У нас четырехкомнатная квартира, и работы здесь полным-полно.

Спустя час Аня чуть не убила меня, когда я сказала, что нужно протереть пыль в гостиной. Мне было некогда, так как я мыла полы на кухне. Но смирившись с тем, на сегодняшний день я ее заноза в заднице, Аня послушно взяла тряпку и потопала в зал.

Я немного забеспокоилась, когда сестра затихла. До этого она беспрерывно бурчала о том, что я садистка и так далее. Но неожиданно раздавшаяся тишина заставила меня подорваться с места и бежать в гостиную.

Я застыла в проходе, когда увидела Аню перед телевизором. У нее в руках была коробка с DVD-дисками.

— Ань? — я подошла к ней.

Она стояла неподвижно, глядя вниз.

— Смотри, что нашла, — она чуть выше подняла коробку, чтобы я лучше видела содержимое.

Среди покрытых толстым слоем дисков нашлись семейные записи. Папа любил снимать нас на видеокамеру, которая сломалась пару лет назад. Он был буквально одержим этим.

— Ух-ты, — на выдохе произнесла я и взяла один диск с пометкой, которую оставил отец.

«Первые шаги младшей дочурки Анечки. 14 октября 2000 год»

Мои губы тронула улыбка.

— Давай посмотрим? — неуверенно предложила Ане.

Сестра вздрогнула.

— Не… хочу, — она поставила коробку на пол и сделала большой шаг назад.

Неправда. Аня хотела, просто боялась тех эмоций, которые бы разбушевались в ней при просмотре этой видеозаписи.

— Тогда я одна посмотрю, — я наклонилась, чтобы достать из нижнего ящика тумбы под телевизором старый DVD-проигрыватель, которым мы не пользовались, наверно, лет пять.

— Вообще-то, я тут убираюсь, — немного рассеянно пробормотала Аня.

— Давай посмотрим, — вновь предложила я, — а потом вернемся к уборке?

Я подсоединила DVD к телевизору, вставила вилку в розетку и засунула диск в дисковод. Нажала на кнопку проигрывателя и перевела взгляд на экран.

Мое сердце совершило бешеный кувырок в груди, когда появилось изображение годовалой сестры в розовых ползунках. Она стояла на своих крохотных ножках и с непередаваемым любопытством смотрела в камеру. Мама придерживала ее и лучезарно улыбалась. Я даже не узнала ее. У нее были длинные, аккуратно уложенные волнистые волосы, здоровый вид, и счастье сверкало в глазах.

— А вот и наша Анечка, — раздался за кадром голос папы.

Он был абсолютно таким же, как у духа.

Как же я раньше этого не поняла. Неужели, стала забывать звук его голоса?

Ноги стали ватными, и я рухнула на пол, подобрав удобную позу.

— Анютка, иди к папе, — на его экране появилась его ладонь. Он поманил к себе пальцем непонимающую малышку.

— Давай, милая, — мама, сидя на полу, наклонилась и поцеловала ее в щечку. — Ты сможешь.

Она отпустила ее, и Аня, пошатнувшись, устояла на ножках.

— Иди ко мне, — с нежностью проговорил папа. — Я поймаю тебя, если ты упадешь. Не бойся.