Пробуждение в «Эмпти Фридж». Сборник рассказов

Очередная свечка почти кончилась, нужно экономить: кто знает, как долго я здесь еще проторчу. Ладно, пора спать. Что лыбишься, Пятница?

29.02 — отключаюсь надолго — значит, прошел день. Такие правила

Расскажу немного о себе (насколько хватит свободного кафеля, в промежутках между моей бесценной мазней). Я студентка М. института, которая мечтала работать окулисткой в какой-нибудь престижной частной клинике. И которая любит легкие деньги, конечно же. Точнее любила, пока жила в свободном пространстве по ту сторону двери. М-да, «Пилу 10» можно уже не ждать.

Мой компаньон — четвертый по счету состоятельный тип, которого я собиралась обчистить. Те трое, похоже, получили по заслугам, раз дрожь земная настигла меня только сейчас. А может, отдуваюсь за все случаи разом. Не знаю, и вряд ли хочу знать.

Вентиляция завыла, прямо в тему. Потусторонние силы. Духи предков.

Даже не знаю, почему я выбрала офтальмологию. Наверное, потому что не видела перспектив в других сферах — с учетом того, как быстро глазные болезни набирают оборот. Проще сказать, почему я вообще решила пойти в медицину: предки всю жизнь носили белые халаты, вот и меня втянули. А еще мне нравится Клятва Гиппократа, особенно пунктик про эвтаназию (нет).

От запаха этих дешевых аромасвечей уже тошнит. Но и сидеть в полном мраке тоже не хочется. Сдались тебе эти свечи? Не мог запастись обычными? Впрочем, запах сырого мяса не лучше, так что…

Кроме свечей и морской соли в шкафчике еще есть одеколон (лучший подарок судьбы — может, без спирта я бы так и не решилась на первый шаг ради выживания). И косметика. Похоже, жил с кем-то. Эй, бывшая, не хочешь прийти в гости?

Свечки тусклые, но несколько зажигать не хочу — экономлю. Мне даже нравится этот полумрак: если подключить каплю воображения, я почти что в гробнице Рамзеса Четвертого. А вот и сам правитель, собственной персоной. Да и мои настенные письмена добавляют схожести. Мечты сбываются: давно хотела побывать в Египте.

Еще я открыла в себе талант художницы, насколько хватило палитры в косметичке. И кулинарные наклонности, которым Пьер Ганьер или Франко Норьега8 мог бы только позавидовать. Во всем есть свои плюсы.

Очень сильно хочется курить. Оставил бы хоть полпачки, а то пара бычков только раздразнила «аппетит». Из всего, что мы забываем достать с карманов, когда бросаем грязные шмотки на стирку, сигареты — второе лучшее изобретение человечества. После спичек.

Рассеянный склеротик, лучше бы забыл в штанах телефон.

01.03. Я дотянула до весны. Cool9.

Вы, наверное, думаете, что я заядлая людоедка и в первый же день приступила к заветной трапезе, пока тело не начало гнить? Нет. Просто предусмотрительно залила его холодной водой с солью, чтобы раньше времени не завонялось. А дальше — do or die. In the middle of the night10.

Понятия не имею, сколько прошло времени, прежде чем я пошла на это. Думаю, дней десять, не меньше. Конечно, пришлось себя пересилить. Особенно сложно было сделать первый шаг, меня просто выворачивало наизнанку (мозг-то не обманешь — когда впервые пробуешь человеческое мясо, невозможно думать о чем-либо другом). Но если речь идет о выживании, закрываешь глаза на что угодно.

Вообще, когда это только началось, я боялась даже заглянуть за шторку. А когда стало ясно, что другого выхода у меня нет — вот тогда и пришлось хорошенько напиться. Потом как-то сами собой в руках оказались ножницы, и мысль о поедании себе подобного перестала казаться такой уж непостижимой. А потом и вовсе стала идеей фикс — если можно так сказать про чудовищное чувство голода, усиленное осознанием того, что с этим чувством в любой момент можно покончить.

Но самыми худшими были ощущения после — когда, отправив в желудок кусочек человечины, ты понимаешь, что зверскому голоду приходит конец, и мозг начинает переваривать все случившееся. В этот момент снова смотришь на ситуацию человеческими глазами, и становится невыносимо мерзко от того, что минуту назад произошло. Хочется лезть на стены, ползать по полу и грызть кафель, чтобы сбежать от самого гнусного отныне существа — от себя самого.

А потом хочется еще. В десять, в сто раз сильнее. Потому что самое страшное — переступить через все людское и смириться с собственной животной природой — уже позади. И как бы жутко это ни было, как бы омерзительно это не смотрелось: ты теперь не просто отрезаешь кусочек трупа наобум, а ищешь что получше, или правильнее сказать… повкусней.

Вот так.

Думаю, в любом человеке, оказавшемся в моем положении, рано или поздно взбурлил бы инстинкт выживания. И на поводу этого инстинкта любой пошел бы на крайние меры, это уж точно. В конце концов, нет ничего противоестественного в том, чтобы от голода начать есть первое съедобное, что оказалось поблизости. Даже если это человеческий труп.

I will never forget the moment, the moment. And the story goes on11

on on on onn onnn onnnn