Пробуждение Жрицы (СИ)

Уголки губ Дюлана чуть дрогнули, но Рена так и не поняла, насмехается ли он над ней или ему понравился её ответ. К счастью, других каверзных вопросов больше не последовало, так как всем вниманием завладела публичная казнь. Почти над головой раздался тревожный трубный возглас и всё вокруг зашевелилось. На огромный балкон, возвышающийся над площадью, вынесли ложе и кресла, в центре площади, рядом с горой установили плаху и подвезли гильотину. Народ настороженно собирался, стараясь держаться подальше от трупов, но страх довольно быстро уступил место любопытству, и площадь довольно быстро заполнялась полукровками и людьми. Однако было подозрительно тихо. Жители боязливо косились друг на друга и старались держаться поодаль. Снова заголосили трубы, и к площади подъехала повозка с клеткой, где виднелись полураздетые, скованные одной цепью, жертвы. Толпа оживилась и больше не напоминала восставших мертвецов. Какофония голосов раздражала уши, но третий трубный сигнал заставил всех притихнуть. На балкон вышли эльфы. Сначала охрана, в серебряных доспехах и белых плащах, затем, судя по дорогой одежде и длинным волосам - принцы. Их было немного, и, не смотря на большое расстояние, Рена сразу узнала Этьена. Он замыкал шествие и занял самое последнее, наиболее близкое к выходу, кресло. А потом взошёл Император.

Его волосы были в три раза длиннее тех, что носили принцы, хотя у одного из них волосы спускались до поясницы. Император был стройным и подтянутым, издали Рене он показался совсем нестарым. Разве что более статным и преисполненным величия. Он определенно умел усмирять себе толпу одним взглядом. Но, как вскоре выяснилось, не только усмирять. Узники под его взглядом готовы были вырывать собственные сердца. Они отрезали себе пальцы и вспарывали животы, калечили и уродовали себя. Всегда сами, так что гильотина скучала в стороне. Все представления-казни начинались одинаково. Вызывался узник, его ставили перед Императором, и тот задал всего один вопрос:

- Считаешь ли ты себя провинившимся, мой дорогой подданный?

Они все признавали и искупляли вину, как могли. Выдирая глаза, снимая с себя скальп, душа себя своими же руками! Это было самое настоящее сумасшествие, смотреть на которое у Рены не хватало сил. Жестокость Жриц в сравнении с этим безумием казалась детским лепетом. Да, они считывали память и могли лишить рассудка, но ещё никто не убивал себя сам!

Сначала Рена ещё закрывала глаза в момент самолинчевания, затем отворачивалась, а под конец и вовсе села на пол, облокотившись о парапет. Дюлан с жадностью смотрел на происходящее. Рена же слушала фамилии и загибала пальцы. Данье был двадцатым. Она поднялась, чтобы посмотреть на демоницу. Актрисой та оказалась не слишком хорошей. Данье был излишне самоуверен. Если прочие узники тряслись и рыдали, то Филипп чуть ли не улыбался. Он шагал ровно, как на плацу и остановился перед Императором, не пав ниц, а коротко поклонившись.

- Похоже, ты себя провинившимся не считаешь? - впиваясь в него взглядом, произнёс Вальен.

- Верно! - Прозвучал звонкий ответ. - Не считаю!

Толпа ахнула, но тут же смолкла.

- И почему же? - Волосы Императора стали искриться, а взгляд чуть ли не метал молнии.

- Потому что я если и виновен, то не больше вашего!

- Наглец! И в чём же, по-твоему, моя вина? - Император даже встал со своего ложа, впервые встретив достойный отпор.

- Вы считаете нас, полукровок, чем-то вроде крыс, но мы появились только благодаря вам, эльфам! Если бы вы не лезли к нашим матерям, сестрам и дочерям, к обычным людям, то нас просто не было бы. Как не было и мятежа. Нам не за что было бы мстить!

Толпа одобрительно загудела.

- Он говорит правду! - выкрикнул один. А за ним последовал другой:

- Отстаньте от наших дочерей!

- Оставьте нашу землю в покое!

- Валите в своё Поднебесье, эльфийские демоны!

Шум усиливался, и выкриков становилось всё больше, пока Император не махнул рукой.

- Молчать! - сказал он, и Рена почувствовала, как у неё в горле пересохло от этого слова.

Воцарилась мёртвая тишина. Даже лист не осмеливался упасть на землю, и лёгкий ветерок испуганно стих.

- Слушайте и запоминайте, никчемные жители Шат-ми. Мы считаем вас крысами или даже хуже крыс, потому что вы слабые и глупые. Будь вы сильнее и умнее, ни одна нога эльфа не спустилась бы на ваши земли. Но мы здесь, потому что одержали победу. Вы проиграли, юный Данье, а значит, вся вина за разрушения лежит на вас. Вы станете сегодня моей последней жертвой. Остальным же я приказываю восстановить город и порт. Кто будет отлынивать от работы, накажет себя так же, как каждый из этих, - Император махнул рукой на тела узников-самоубийц. - А теперь, отрубите голову этому выскочке!

Блеснуло лезвие гильотины, стражники скрутили Филиппу руки и подвели к плахе. Рена зажмурила глаза и отсчитала до пяти. Всё, что она увидела потом, была лишь катящаяся по ступенькам голова с белокурыми волосами.

- Но... Касайрис? - Рена даже помотала головой, не веря в увиденное.