Пробуждение зверя

Он рассказывал новости, молчал, убеждал, что они мне обязательно помогут, а я думала о маме. Все это время она стояла за дверью и боялась. Вот только ее страх пах совершенно по-другому. Она боялась не меня, а за меня. Оказывается, это совсем разные вещи. В такие моменты мне становилось горько, хотелось плакать, но вместо этого я рычала. Дико, болезненно, зло…

Однажды в палату зашла дрожащая медсестра и, бросив на меня испуганный взгляд, положила на кровать ноутбук.

— Вас настоятельно просили посмотреть. — Дрожащим голосом проговорила она и убежала.

«Что это? Новая методика?» — Мысленно спросила я себя. Волчица зарычала, почувствовав присутствие рядом наблюдающего, но немного отступила, позволяя мне открыть ноутбук. А после этого, мы уже не слышали и не видели ничего вокруг, кроме того, что происходило на экране.

— Как это вы ничего не можете сделать? — Рассерженный Данька, чуть прихрамывая, ходил из угла в угол.

— Аля, не слышит нас, не реагирует на раздражители, мы боимся, ее человеческий мозг уже умер. — Голос старого волка я узнала сразу.

— Разве вы бывали в пограничном состоянии? — Мамины губы скривились в презрительной усмешке. — Так вот. Я вас уверяю, Альбина нас слышит и она выдержит!

Эти слова заставили меня мысленно улыбнуться, а затем Данька повернулся ко мне лицом. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы забиться в дикой истерике. Красный бугристый шрам, перечеркивал лоб брата, уходя в глубину волос. Прикрыв глаза, я вспомнила, как плеть оплела его лицо.

— Р-р-р, убью. — Пообещала я сама себе, когда мне на плечо опустилась чья-то рука. Волчица зарычала и попыталась повернуться к противнику лицом, но резкий мужской голос заставил ее задрожать.

— Сидеть! — Прорычали мне на ухо, я воспротивилась, много тут командующих. Боль пришла внезапно, бешенная, шальная. Сначала стала буквально разрываться от нее голова, потом появился шум в ушах, в последнюю очередь на колени от слабости и боли опустилась волчица. Ей было страшно. Сила альфы, применяемая таким образом, может убить любого зверя. Раньше я думала, это запрещено.

— Вот умница, — засмеялись у меня за спиной. Теперь сиди и слушай. Видела, каким стал твой братец? (Я вздрогнула). Понимаю, теперь он не такой красавчик, как раньше. — Снова смешок. — Это все из-за тебя! — Внезапно меня больно схватили за плечи и потрясли. — Это все потому, что он оказался рядом с тобой.

Волчица вновь попыталась зарычать, но опять оказалась подавлена сильным альфой и мы решили затаиться, дослушать.

— Хочешь узнать зачем? — Мужской голос за спиной казался почти ласковым. Я медленно, боясь подставы, кивнула. Он продолжил: — Мне нужна твоя волчица, покорная и спокойная. А с вами, чистыми, вечно что-то не так, то зверя нет, то спит он до совершеннолетия, а то и вовсе не хочет покоряться. Ты должна понять, если захочу, я тебя убью, так может не стоит сопротивляться?

Я зарычала и даже попыталась кинуться, боль свалила меня на полпути до него. Сплевывая идущую горлом кровь, скорчившись на полу от боли, рассматривала мучителя, чтобы отомстить. Это был высокий седой мужчина с длинными, связанными в хвост волосами и карими, почти черными сейчас глазами. Волчица тоже буквально впитывала в себя его запах. Покорность? Не на ту напал. Мы найдем способ отомстить.

— Ну что ж, как знаешь, — скривился мужчина, — значит, будем действовать по-другому.

Сказав это, он развернулся и вышел, оставив меня валяться в луже собственной крови. Сколько мы так лежали, не знаю, но, когда пришла медсестра волчица уже была готова к бою. Рывок, уклонение от шприца (в психушке работают люди не робкого десятка), рев и свобода! Длилась она правда недолго. Всего пару поворотов, там меня поймали…

Он приходил каждый день. Говорил, пугал, мучил. Кажется, альфа получал истинное удовольствие, когда я вздрагивала от звука его голоса. Иногда он даже не входил в палату, но его голос был слышен повсюду. Поняв, что сумасшествия не избежать, я научилась глушить голос осознанной болью. Когда слушать его было совсем нестерпимо, мой личный зверь начинал вгрызаться в мои руки. Это отрезвляло, но ненадолго. В какой-то момент мучитель сменил тактику.

— Ты думаешь, тебя любят? Глупая, для всех живых ты давно умерла. Нет больше девушки, есть сумасшедшая волчица в человеческом теле, которую никому не хочется видеть. Ты отработанный материал! Слышишь, Аль, теперь у тебя есть только я. — Он схватил меня за подбородок и заглянул в глаза. — Скоро ты и сама это поймешь, когда вспомнишь, что Константина нет уже давно.

Возможно, я бы ему поверила, но волчица помнила запах мамы, ее особый, настоящий страх. А спустя два дня она пришла сама.

— Прости, малышка, — нисколько не боясь моей агрессии, произнесла она, присаживаясь рядом. Волчица зарычала, но мою маму это мало волновало. — У Кости завал, а мне пришлось уехать к старейшинам. Они могут повлиять на врачей и тебя отпустят.