Пробужденная красота (ЛП)

Сердца бились в такт, едва различимо соединяя их. Запахи смешались: мужской мускусный с женским свежим; и все, что Колдо хотел сделать, это продолжить с того места, на котором они остановились.

Но, нет – не сделает.

Для Николы все должно быть идеально. Колдо не хотел, чтобы оглядываясь назад, она сожалела.

Лучше он умрет, чем станет еще одной трагедией в ее жизни. Он станет чем-то другим.

Особенным.

Понадобились все его силы, чтобы остаться на месте, игнорируя боль в теле.

К тому времени как взошло солнце, он дрожал... и потел, и отчаянно задыхался.

Колдо выпутался из объятий Николы. Хоть она и являлась источником его мучений, ему ненавистно было её оставлять. Она нежно выдохнула и перекатилась на живот, её клубничные волосы, все еще стянутые в хвост, переливались на подушках.

Нельзя окунаться в нее с головой. На самом деле нельзя.

Не тратя время на душ, Колдо переместился на соседский склад лесоматериалов, чтобы взять всё необходимое для постройки еще одного дома, но меньшего размера на заднем дворе ранчо.

Ангельская одежда полностью очищала Колдо.

Затем он приступил к работе. Решил переместить свою мать в Панаму.

Мать была частью его жизни. И он больше не хотел скрывать ее от Николы. Прошлой ночью, рассказывая ей о своем прошлом, он увидел мир, не похожий ни на какой другой. И ему это понравилось.

Он понял, что хочет, чтобы она все знала. Хочет быть с ней честным во всем: а это значит не только рассказывать, но и показывать.

Утренние часы убегали незаметно, пока он пилил и бил молотом. Мышцы Колдо были рады нагрузке. Чуть позже ему пришлось снять рубашку. Солнце обжигало обнаженную кожу, а пот градом катился по спине и груди.

– Хочешь чего-нибудь попить? – позвала Никола от двери, ведущей на кухню. – Я приготовила лимонад.

Колдо поднял взгляд... и пожалел об этом. Возбуждение вернулось с новой силой, как если бы он никогда не отходил от нее. Никола приняла душ и стянула еще влажные волосы в хвост.

Ее глаза блестели, щеки раскраснелись. А губы все еще были припухлыми от его поцелуев.

Она надела плотную белую футболку и джинсы со стразами вокруг талии. Такая молодая. Такая свежая.

Вся его.

– Нет, спасибо, – ответил он. Если она подойдет ближе, то он схватит ее и уже никогда не отпустит.

– Ты уверен? – Она подняла бокал, наполненный до краев. – Ты выглядишь очень разгоряченным, во всех отношениях.

Он застыл с поднятым молотком.

– Так, что ты делаешь? – спросила она.

– Строю клетку.

Колдо ждал от нее дальнейших расспросов, но их не последовало.

Вместо этого Никола сказала:

– Держу пари, ты испытываешь сильную жажду.

Да. Из-за тебя.

– Ты не захочешь знать.

– Готова спорить, что захочу...

О, нет, не хочешь.

– Ты заигрываешь со мной?

– Да.

Это согласие убивало его:

– Вернись внутрь, Никола, сейчас же.

Она издала мечтательный вздох:

– Ты такой властный. Никогда не думала, что буду фантазировать об огрызающемся мастере, на которого злилась на днях.

Колдо почти бросил инструмент и пошел за ней. Почти.

Но она ушла.

А через несколько секунд из двери вышел Аксель с растрепанными волосами и сложенными за спиной крыльями. Его голубые глаза хитро блестели, пока он демонстративно пил лимонад, предназначенный для Колдо.

Аксель носил обычную ангельскую робу, которая блестела белым на солнце.

– Слушай, ты знаешь что-нибудь о бессмертном по имени Уильям Темный? Он также известен как Вечный Рэнди. Он вдруг, без всяких причин, решил разыскать меня, – сказал Аксель между глотками. – Это по-настоящему раздражает.

– Нет. – Как только воин подошел к Колдо, он выхватил стакан и полностью осушил. – Мое, – сказал Колдо.

– Между прочим, это совсем не круто. Кто-то должен научить тебя гостеприимству. И умению делиться. А также доброте, взаимодействию в отношениях, дружбе и самоотверженности.

– Я обязательно изучу это. Но позже. – Колдо вернул ему пустой стакан. – Спасибо, что вчера вечером позаботился о Лайле.

Аксель бросил стакан в кусты.

– Чувак, эта девушка ищет неприятности.

– Знаю.

– Поэтому, возможно, не стоило с ней спать.

Забивая очередной гвоздь, Колдо не рассчитал силу, и доска не выдержала – кусок отвалился. Казалось, что произнесенное до этого, ему послышалось.

– Ты спал с ней?

Аксель заморгал:

– Что? Я не шлюха мужского пола. Даже близко нет. Она была всего лишь третьей за день. И ты сам попросил сделать ее счастливой, верно?

Три. Три женщины. За один день? Колдо хотел Николу и только ее, и не мог даже представить, что разделит постель с кем-то еще. Да, он думал о том, чтобы вернуться в клуб Тэйна: взять гарпию и еще кого-нибудь. Но никогда не сделал бы этого. Теперь он в этом уверен.

Ни одна другая женщина не сможет унять боль. Ни у одной нет такого вкуса... сладости и света. Ни одна не будет такой же мягкой. Не будет также опьяняюще стонать. О, да, только Никола.

– Почему у тебя на виске так пульсирует вена? – спросил Аксель. – Лайла же не твоя женщина, верно? Или твоя? Я раньше спрашивал у тебя, но ты ничего не сказал. Ты думаешь о тройничке? Потому что групповушка совершенно не такая, как ты себе представляешь.