Пробужденные (СИ)

Амери приехал домой и зашел в одинокий тёмный зал, такой пустой, что казалось сама эта пустота вытягивала из него всю жизнь. Он медленно, лениво снял обувь и сел на диван, включив телевизор и оттягивая встречу с сестрой. Она наверняка злилась на него, потому что он оставил её одну.

До начала обучения сезона в гильдиях оставалось меньше половины месяца, а Амери уже чувствовал себя опустошенным, будто проучился уже целый год. Тем более ему вскоре предстояло сменить гильдию — а в такие моменты он чувствовал себя дискомфортно.

Менять гильдию — это как менять свою семью. Да, может быть, она не самая лучшая и ты не особо ладишь с людьми внутри неё, но ты готов стараться и делать поблажки, ведь она твоя, тебя в неё приняли. А теперь Амери был вынужден покинуть эту семью по прихоти зазнавшейся девицы.

Но Амери нуждался в деньгах, чтобы жить. Он нуждался в силе, чтобы защищать свою сестру. Фиолет в одном оказалась права — если останавливаться в росте, рано или поздно может появиться подземелье на уровне демонических огров, и тогда трагедия Эванса могла повториться.

Как же он этого боялся… До дрожи в собственных руках.

Амери долгие годы тренировался ради цели, которую и сам до конца не осознавал. Сбивал руки в кровь и наращивал мышцы, из раза в раз избивая грушу, потея и издыхая до потери пульса в спарринговых боях. Все лишь бы стать сильнее, но для чего конкретно? Чтобы защитить Лину? Верно. Но затем он решил стать охотником, вступив в Отважных. Лина, разумеется, последовала за ним, и он не смог ей отказать, потому что сам понимал, что раз он позволил себе рисковать в подземельях, то и она могла себе это позволить.

Но тут его охватило сильное волнение и тьма вопросов. Зачем все это? Зачем эта гильдия, зачем этот риск для жизни его любимой сестры? Ответ прятался в глубинах его души долгое время, пока наконец не всплыл наружу, как яркая жемчужина всплыла бы из тёмного омута, как одна единственная красота среди мрачного уродства.

Подземелья, полные опасности, даровали награды, которые могли творить чудеса. Но Амери и представить себе не мог, что есть способ все исправить.

И Фиолет взбудоражила его душу, заговорив о Граале. Каждое её слово заставляло его сердце невольно сжиматься.

Неужели это правда?

Неужели он сможет вернуть родителей…?

Неужели он у него получится исправить то, за что он себя в тайне презирал и ненавидел.

Он думал о родителях все пролетающие мимо года. О том, что он не смог ничего сделать, когда огры напали. Что не мог даже позвать на помощь, дрожа от страха и презрения к себе. Всей своей душой Амери желал исправить тот самый роковой день, повилять на него как-то, хотя бы немного, чтобы не произошло всего того, что произошло тогда.

Убеги он, когда отец и мать просили его, возьми бы сестру с собой, не препирайся бы с родителями, возможно, они смогли бы сбежать и уйти. Но он этого не сделал. А почему не сделал уже не важно, ведь все отягощающее чувство вины было так сильно и неумолимо, что напрочь повергало все оправдания в пучину адских недр. И сам ад поселился в душе Амери, пока тысячи чертей и дьяволов терзали его душу изо дня в день, посылая ему сны о демонах ограх, убивающих его семью из раза враз, когда он просто дрожал и смотрел.

Просто дрожал и смотрел, не в силах даже пискнуть!

Наклонившись, Амери скрестил руки у лба и тяжело вздохнул. Дверь в их комнату раскрылась, заставив его сердце болезненно сжаться.

— Лина… прости меня.

Она стояла у стены, в одной черной майке и шортах, печально опустив взгляд.

— Ты все же собираешься работать с ней? Не передумал?

Губы Амери сжались, ведь он знал, что сам ответ был ему неприятен. Но врать он ей не мог.

— Да, — выдавил он.

Между ними повисла удушающая тишина.

— Ты оставил меня, хотя обещал всегда быть со мной.

— Я не оставлял тебя! — вскочил он, взволнованный её печальными словами, — клянусь тебе, Лина. Я делаю всевозможное, чтобы ты была счастлива. У нас будут деньги и лучшая гильдия.

— Мне не нужны деньги и гильдия. Я просто хотела жить с тобой.

Это была абсолютная правда, сокрушившая Амери до самого основания.

— Ты права, — ответил он.

Но как бы права она не была, без денег им было не выжить. Этот урок Амери усвоил за свою недолгую жизнь железно. И также понимал, что у девушек её возраста, в приступе сентиментальности и слабости, всегда появлялись подобные мысли, когда все в мире было не важно, кроме любимых ими людей. Однако и Амери не был лишен подобных чувств, но помимо этого он был тем из них двоих, кому приходилось проявлять жесткость, иначе однажды поддавшись чувствам и откажись на их основе от таких вещей, как деньги и сила, — он мог потерять все, включая саму Лину.

Никто не обещал, что их оставят в покое, откажись он от предложения Фиолет. Никто не обещал, что в этом жестоком мире, полном смертей и потерь, их не настигнет судьба родителей — смерть от тварей, которым нет дела до того, как хотят жить люди, спокойно или беззаботно.