Пробужденный любовник

Кстати о семье… Фьюри. Невозможно говорить и Зеде и не упомянуть Фьюри. Он покорил меня еще в той сцене, в которой возвращался из зала, избив Зеда по его требованию в «Вечном любовнике». Пустые глаза Фьюри, выходящего из подземного туннеля особняка, заворожили меня, и я умирала от желания узнать, чем все закончится для него — в кого влюбиться он. А потом в «Пробужденном любовники» ради своего близнеца он заходит еще дальше. Думаю, сцена, где он уродует свое лицо, отлично показывает глубину мук, эмоциональных и психологических, которые он испытывает. Всю его жизнь поглотило похищение, а затем рабство брата, и даже освобождение не избавило их от страданий. Когда Фьюри бреет голову и уродует свое лицо кинжалом, чтобы занять место близнеца и сразиться с лессером, похитившим Бэллу, он становится физическим воплощение Зейдиста.

Фьюри, пожалуй, даже излишне героичен, он не уравновешивает своего анти-героя — Зеда, но перевешивает его из-за пагубного самопожертвования.

И последнее… Ривендж… о, Рив. Он стал одной из самых больших радостей во время работы над книгой. Он был так чертовски сексуален и так безумно «отрицателен», что я уже тогда сгорала от желания написать о нем книгу.

Но Рив имел значение и по другой причине.

В «Пробужденном любовнике» я в первый раз попыталась намеренно скрыть реальную личность одного из персонажей. Преподобный, владелец клуба и наркодилер, и Ривендж, аристократ, деспотичный брат Бэллы, были одним и тем же человеком, но я не хотела, чтобы читателю стало известно об этом до самого конца — до того момента, как Зед и Бэлла приехали в дом ее матери. Ловкость рук и никакого мошенничества — я все время старалась показывать Рива глазами других людей, но если в книге и проскальзывала его личная точка зрения, я тщательно старалась избежать малейших намеков, которые могли бы привести читателя к мысли о связи между Ривом и Преподобным. Чертовски ловко, как сказал бы Бутч. В эпизодах с Преподобным я буквально вчитывалась в каждое слово, чтобы убедиться, что не осталось никаких зацепок, и что он выглядит совершенно правдоподобным в обеих ролях.

Окей, думаю, о Зеде и его книге хватит.

Закончу я, сказав, что я влюблена в Зеда и, наверное, так будет всегда.

Это лучше всех остальных слов.

Перевод: dojdlivaya, сушка-печенюшка, Selenti, РыжаяАня

Редактура: dojdlivaya, Seyadina[rutracker.org]