Прочь из города

«Все жулики и воры должны вернуть награбленное! Россия, наконец, присоединится к Международной конвенции против коррупции, и кто не докажет законность происхождения своих богатств, вернет их государству! Мы потребуем возвращения всех украденных и вывезенных из страны денег! На эти деньги мы отстроим новую свободную Россию!»

Толпа стала скандировать:

«Россия снова станет свободной! Россия снова станет свободной!»

К микрофону подошёл новый оратор, а предыдущий отстранился.

«Россияне! Я — простой учитель из Пензы. Моя фамилия — Архипов. Ещё полгода назад я даже не помышлял, что буду творить историю! А вчера я вместе со своими товарищами — героическими «повстанцами» участвовал в захвате Кремля. Мы захватили Кремль — и мы победили!»

Толпа ревела в неистовстве, не желая успокаиваться.

Архипов, делая знак рукой «успокоиться», продолжал:

«Граждане свободной России! Россияне! Мы все с вами сегодня вершим историю. И мы больше никому не позволим отнять у нас нашу победу, отнять власть у народа! Наше дело правое! Мы победили! Да здравствует революция! Да здравствует диктатура Закона и справедливости! Ура!»

Последние его слова утонули во всеобщем гуле и в овациях его радующихся на трибуне товарищей. Это был их общий триумф, по всему было видно, что они до беспамятства пьяны им. Такие минуты никогда больше не повторятся в их жизни и будут вспоминаться ими потом до самого смертного одра: они это хорошо понимали. Понимали и вкушали эти минуты славы без остатка.

–

Во дела в Москве творятся! — покачал головой Ропотов и включил на пульте вторую кнопку.

На другом канале шла трансляция какой-то пресс-конференции в большом ярко освещённом зале, полном журналистов.

За длинным столом, через широкий проход от основного зала сидело несколько человек, двоих из которых только что показывали на балконе гостиницы «Москва» на Манежной площади. Один из них громко и уверенно, по-хозяйски говорил:

— Мы уже восстановили электроснабжение в столичном энергетическом кольце, где-то ещё возможны перебои, но в целом каскадное включение пошло. На повестке: восстановление всех систем жизнеобеспечения города и ближайших к нему районов.

Из зала донёсся вопрос:

— В Москве голод, многие москвичи до сих пор находятся на грани жизни и смерти в своих квартирах. Скажите, как вы планируете их спасать.

Сидевшие за столом переглянулись между собой, и кто-то из них взялся ответить:

— По договоренности с военными в Москву уже сейчас направляются полевые кухни. В каждом районе столицы будут действовать, и их будет несколько — чтобы каждый мог дойти из своего дома — пункты горячего питания. Военные также будут постоянно курсировать по всем дворам москвичей и раздавать людям сухие пайки. Также, пока не будет восстановлено отопление в жилых домах, мы призываем москвичей разводить во дворах костры, чтобы согреться. К кострам как раз и будут подъезжать военные автомобили с сухпайками и полевыми передвижными кухнями. Да, кроме того, военным поставлена задача наведения порядка и пресечения грабежей, убийств и мародёрства. Население, получившее сейчас, в результате всех этих революционных событий, оружие, должно его сдать. Город должен как можно быстрее вернуться к мирной жизни.

Кто-то из зала снова спросил:

— А кто из вас или из ваших товарищей возглавит новое правительство?

Сидящие за столом опять переглянулись и на этот раз уже рассмеялись. Один из них, как будто упреждая остальных, стал отвечать:

— В новой Российской Республике вскоре будет созвано подлинное Конституционное собрание, которое и определит дальнейший вектор развития нашей страны, а также форму правления и главные государственные органы. На правах отцов Революции мы взяли на себя историческую ответственность и образовали Комитет национального спасения, который и сформирует Правительство национального спасения. Нас девять человек, мы все — сопредседатели этого Комитета. Четверо как раз — в этом зале. И все мы, девять человек, — равные между собой.

В зале раздались аплодисменты. Журналисты продолжали наперебой задавать вопросы:

— Скажите, а что первым делом примет ваш Комитет, какие решения?

— Сколько времени будет действовать Комитет?

Один из сидевших за столом попытался ответить: