Прочитавшему — смерть [= Убийство из-за книги, Убийство по правилам]

— Черт бы вас побрал, Кон! — вскипел Фелпс. — Ведь именно так и было! Мы бросили все дела! Просто из кожи вон лезли!

О'Мэлли и бровью не повел.

— Значит, принимаем этот вариант, — сказал он Вульфу. — Номер два. Свидетели нашлись, а это уже кое-что.

— В любом случае, я предпочитаю этот вариант. — Вульф посмотрел на настенные часы. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что вам известно про Дайкса, джентльмены, но настало время ужинать. Еще раз приношу свои извинения, что мы не готовы принять гостей.

Все встали на ноги. Корриган спросил:

— В котором часу нам вернуться?

Вульф поморщился. Перспектива работать, пока шел процесс пищеварения, его не прельщала.

— В девять? — предложил он. — Это удобно?

— Да, — заверили они.

12

Когда в час ночи Вульф посчитал, что пора ставить точку, и отпустил их, создалось впечатление, что мне придется всерьез взяться за девушек. Не могу сказать, чтобы адвокаты уклонялись от прямых ответов. Мы выудили из них додрых четыре тысячи фактов, по тысяче в час, но предложи мне кто-нибудь сдать их оптом за десятицентовик, я бы посчитал, что остался с барышом. Мы разбухли от информации, но не услышали ничего имеющего хоть самое отдаленное отношение к Бэйрду Арчеру или упражнениям в жанре беллетристики. Вульф даже до того опустился, что спросил каждого из них, где и как они провели вечер второго февраля и день двадцать шестого февраля, хотя полиция, безусловно, неоднократно проверяла и перепроверяла их показания.

Про Леонарда Дайкса мы знали уже столько, что могли запросто написать его биографию — документальную или в виде романа. Начал он как конторский рассыльный, но благодаря усердию, прилежанию, преданности и известной смекалке дорос до управляющего делами конторы и доверенного делопроизводителя. Убежденный холостяк. Курил трубку, а однажды во время застолья в конторе совершенно упился после двух стаканов пунша, из чего следовало, что закладывать за воротник он не привык. Вне работы почти ничем не увлекался, разве что летом ходил на бейсбол, а зимой — на профессиональный хоккей. Никто из пятерых даже предположить не мог, кто и за что поднял руку на Дайкса.

По малейшему поводу между ними вспыхивала перебранка. Например, когда Вульф поинтересовался, как отнесся Дайкс к изгнанию О'Мэлли, Корриган ответил, что Дайкс вскоре после этого подал ему письмо с прошением об увольнении, и Вульф пожелал узнать, когда именно. Летом, ответил Корриган, кажется, в июле, точно он не помнит. Вульф осведомился о содержании письма.

— Боюсь, что точно не припомню, как оно было сформулировано, — начал Корриган, — но личная порядочность, утверждал он, заставила его написать это прошение. В письме говорилось, что до него дошли слухи о том, что в конторе его обвиняют в несчастье, случившемся с О'Мэлли, и хотя слухи эти совершенно беспочвенны, мы, возможно, посчитаем, что продолжай он работать, это может повредить конторе. Кроме того, управляющим делами конторы его сделал О'Мэлли, а новое руководство, возможно, захочет что-то изменить, так что он просит дать ему расчет.

— И вы его уволили? — буркнул Вульф.

— Нет, конечно. Я вызвал его, сказал, что у нас нет к нему ни малейших претензий, а ему не следует обращать внимание на сплетни.

— Я хотел бы взглянуть на письмо. Оно у вас есть?

— Думаю, оно в архиве… — Корриган запнулся. — Нет, не там. Я переслал его Кону О'Мэлли. Оно у Кона.

— Я вернул его вам, — убежденно заявил О'Мэлли.

— Если вернули, то я этого не помню.

— Должно быть, вернул, — подтвердил Фелпс, — потому что, когда вы мне показали… Нет, то было другое письмо. Вы мне показывали письмо Дайкса и сказали, что собираетесь отправить его Кону.

— Совершенно верно, — сказал О'Мэлли. — И я возвратил. Минутку, кажется, я ошибся. Да, я вернул его Фреду, отдал прямо в руки. Я зашел в контору, Джима на месте не оказалось, и я отдал письмо Фреду.

Бриггс глупо заморгал.

— Это ни в коем случае не соответствует истине, — возмутился он. — Письмо мне показывал Эммет. — Он продолжал моргать, обводя глазами присутствующих. — Безответственное утверждение, но оно меня отнюдь не удивляет. Мы хорошо знаем, что Кон — человек безответственный и верить ему нельзя.

— Черт возьми, Фред, — вступил Фелпс, — зачем ему лгать? Потом он вовсе не говорил, что показал вам письмо, — он сказал, что передал его вам в руки.

— Это ложь! Чистейшей воды вымысел!

— Мне кажется, — вмешался Вульф, — что не стоит так горячиться из-за этого дела. Я хотел бы посмотреть не только это письмо, но и другие документы, составленные Дайксом, — письма, справки, отчеты — или их копии. Я хочу ознакомиться с его стилем. Особенно не увлекайтесь — с полдесятка бумаг вполне достаточно. Вы сделаете это?

Они сказали, что да.

Выпроводив гостей, я потянулся, зевнул и спросил:

— Обсуждать будем сразу или отложим до утра?

— А что здесь обсуждать, черт возьми? — Вульф отпихнул кресло и поднялся на ноги. — Отправляйся спать. — С этими словами он двинулся к своему лифту.