Продается шкаф с любовником

— Вовсе нет, я сплю только с Кроликовым. Зато с ним так, что мой орган вдребезги, а его — пополам.

Ха, — зло рассмеялась она, — чтобы я спала с каким-то Хреновым? Как ты могла про меня так плохо подумать.

— О боже! Она уже с Кроликовым спит! — принялась убиваться Далила. — Да знаешь ли ты, что он Машу от ревности пристрелил? Он зверь! Его все боятся!

— Кто «все»? — деловито осведомилась Галина.

— И Наташа, и эта его, теперешняя.

— Морковкина, что ли?

Далила воздела глаза к потолку и горестно вопросила:

— Господи, за что ты послал мне такое порочное наказание? Она уже и Морковкину знает!

— Слава богу, эту дуру не знаю. Слышала только от Гоши, — отмахнулась Галина и кокетливо сообщила:

— Между прочим, он обещает жениться.

Далила взвыла:

— На ком?!

— На мне, конечно, не на Морковкиной же.

— Как ты можешь всем верить? — начала вразумлять подругу Далила, но Галина категорично ее перебила:

— Я не всем верю, а только Гоше.

— Между прочим, Морковкина без «хвоста» и младше тебя в два раза.

— Но Гоша-то мой ровесник. И потом, что значит, в два раза? — рассердилась Галина. — Ей что, шестнадцать? Вот же дрянь! — возмутилась она. — Шестнадцать всего, а уже спит с моим Гошей? Скоро начнут трахаться прямо в пеленках!

Далила обиделась:

— Прекрати, я родила своего Диму в четырнадцать.

Семенова уточнила:

— Тебе было почти пятнадцать.

— Это не умаляет моей вины.

Галина пылко поднялась на защиту подруги:

— Ты была до жути наивная, и то, что случилось у вас с Матвеем, можно считать непорочным зачатием!

Так сколько там этой Морковкиной? — отбросив пафосный тон, сварливо спросила она.

Далила вздохнула:

— Морковкиной не шестнадцать, а двадцать шесть.

А твой Гоша и на ней обещает жениться.

Семенова неприятную весть восприняла невозмутимо.

— Знаю, — сказала она, — Гоша этого не скрывает. Они живут с ней гражданским браком.

— И даже после этого ты ему веришь.

— Верила, пока в милицию не попала. Теперь уж не знаю, что и думать.

Далила язвительно констатировала:

— А думать ты не привыкла. Во всяком случае, традиционным местом.

— Да брось ты, — отмахнулась Галина. — Зачем думать, когда у нас загорелось так по-серьезному. Он сразу поклялся в вечной любви и снял квартиру для встреч.

— Для каких еще встреч? — разъярилась Далила. — Где твоя совесть? Мою Мару впрягла и на встречи намылилась! Посмотри на себя! У тебя зрелый возраст!

Давно пора браться за ум, а не порхать юной бабочкой.

Я вообще не могу понять, как качок и красавец Гоша мог на тебя позариться, на старую драную кошку!

Выпалив сгоряча, Далила тут же струхнула, что подруга обидится, но Семенова и ухом не повела.

— Подумаешь, — усмехнулась она, — девушка не понимает, как Кроликов на меня клюнул. Что видел он в жизни? Да Кроликов ничего не знает слаще Морковкиной. Эх, Самсонова, жаль, ты не в курсе, какая я баба!

Далила отшатнулась:

— Этого мне еще не хватало!

Галина с чувством продолжила:

— Слышала бы ты, как он мной восторгается, не порола бы чушь!

— И слышать не хочу, видела, как он восторгается, — вздохнула Далила. — Сама вызволяла тебя из милиции. Расскажи хоть, как ты туда попала.

И Галина ей рассказала.

Гоша Кроликов (если верить Галине) воспылал с первого взгляда. Галина (опять же, если ей верить) долго сопротивлялась.

«Минут пять, не больше», — не нарушая рассказа, отметила про себя Далила.

Но сдалась: при бабках, красавец, качок — куда денешься?

Но им не везло: пошли в ресторан — наткнулись на подругу Морковкиной. Отправились в казино — нос к носу столкнулись с соседкой тещи. Хотели просто прогуляться по набережной, еще хуже вышло: встретили саму тещу.

Издерганный проколами, Кроликов в доказательство чистоты помыслов пошел на расходы — приличную снял квартиру, как сказала Галина — «апартаменты, блин, закачаешься».

И Семенова закачалась.

И рухнула на кровать.

Гоша немедленно рухнул сверху.

— Наконец-то мы одни, — шептал он, страстно лобзая Галину, — одни, как я и мечтал. Мобилу я отключил, об этой квартире никто не знает, ни одна живая Душа. Вокруг нас пустота.

— Да. — прошептала Галина, усиленно размышляя, как бы перебраться в эти апартаменты уже с Ангелиной.

А Кроликов, не подозревая о ее грандиозных планах, с нежностью сообщил:

— И ни одна сволочь сюда не сунется, я никому не дам этого номера.

И едва он успел так сказать, как уединение мгновенно разрушилось. От телефона пошел такой сумасшедший трезвон, что аппарат за малым не раскалился: то друзья звонили, то теща и даже два раза жена…

В этом месте Далила воскликнула:

— Погоди, какая жена? Кроликов холост!

— Женой он называет Морковкину, — раздраженно пояснила Галина. — Я уже говорила, что они живут с ней гражданским браком. А теща, соответственно, мать этой Морковкиной. Короче, Гоша забыл о любви и начал неистово материться: «Какая сволочь меня сдала?»

— И что было дальше? — скрывая улыбку, спросила Далила.

— А дальше ему позвонил его шеф, — брезгливо сообщила Галина.

— Муж Замотаевой?

— Да. Мой Гоша сказал: «Прости, дела» — и умотал.

Далила всплеснула руками:

— Ну, хорошо, Гоша твой умотал, ему позвонил Замотаев, а ты почему осталась? Почему не ушла?