Продается случайная смерть

– И в чем же заключалась эта работа? – насторожилась я.

– Этого он не объяснил, молчал как партизан. Только дал понять, что речь идет об очень крупной сумме.

– И вам пришло в голову, что работа эта… не очень хорошая?

– Да, я сразу подумала, что дело пахнет криминалом, и стала отговаривать Валю. Умоляла, чтобы он не связывался с человеком, который пообещал ему такую кучу денег, убеждала, что так не бывает, что это как сыр в мышеловке. Но потом поняла, что все бесполезно: он не отступится.

– И что же случилось потом?

– Валя делал вид, слово ничего не произошло, – как будто ни в какой Тарасов он не ездил и никто ему ничего не предлагал. А когда я однажды напомнила ему об этой работе, он сказал, что его должны вызвать. А если не вызовут – значит, он не подходит.

– А кто именно должен был его вызвать?

– Он не сказал. А потом я уже и не стала спрашивать.

– И в конце концов его все-таки вызвали?

– Понимаете, дело было так. Однажды к нам в дверь позвонили. Вали дома не было. Ну я пошла открывать. Смотрю – стоит какой-то мужчина. Сказал, что он знакомый Вали. Вел себя очень вежливо, расспрашивал о нашей жизни. Я рассказала ему о больной дочке, он посочувствовал. Я предложила ему подождать Валю, но он отказался, сослался на то, что времени у него мало, и пообещал, что зайдет в другой раз.

– И зашел?

– Нет, больше я его не видела. Но когда рассказала Вале, что приходил какой-то его знакомый, то брат ответил, что они уже виделись.

– А дальше что было?

– А дальше Валя взял на работе отпуск за свой счет и уехал в Тарасов. И не вернулся.

Серафима опустила голову и подавленно замолчала. Выдержав почтительную паузу, я спросила:

– Ваш брат перед отъездом ничего вам не сказал?

– Да в общем-то практически ничего. Объяснил только, что его все-таки вызвали. И совершенно ошарашил, сообщив, что ему выплатили аванс за эту работу! Он передал мне эти деньги – очень приличную сумму, во всяком случае для нас. Думаю, аванс ему выдал тот мужчина, который приходил в отсутствие Вали к нам домой.

– Это был тот самый человек, который предложил вашему брату работу в Тарасове? – на всякий случай уточнила я.

– Не знаю, – пожала плечами Серафима. – Может быть, он сам, а может, кто-то от него.

– Он вам назвал свое имя?

– Сказал, что его зовут Александром. Но у меня было такое ощущение, что он это имя с потолка взял, придумал за минуту до того, как позвонил в дверь.

– Понятно, – кивнула я. – Хорошо, а после отъезда ваш брат как-то давал о себе знать?

– Да, он позвонил. Сказал, что все идет по плану, что скоро он выполнит работу и получит обещанные деньги. Но голос у него был такой… как будто он на грани отчаяния, что ли… И еще он продиктовал мне один телефонный номер и сказал, чтобы я позвонила по нему, если что. Но только в крайнем случае.

– А он вам объяснил, что это за крайний случай?

– Если ему не выплатят обещанную сумму.

Серафима подняла на меня измученные глаза.

– Он так прямо и сказал: позвонить, если он не получит все деньги, которые ему обещали?

– Не совсем так. Я уже не помню точно, что он тогда сказал. Но смысл сводился к этому – во всяком случае, я именно так поняла.

Вплоть до этого момента вся история, рассказанная Серафимой, очень напоминала историю с Крашенинниковым: острая нужда в деньгах, неожиданное предложение высокооплачиваемой работы, абсолютная секретность и обреченность жертвы. На что же они соглашались? Этого я пока узнать не могу, но у меня осталась еще пара вопросов.

– Серафима Витальевна, скажите, ваш брат имел какое-нибудь оружие? Пистолет или ружье?

– Нет! Зачем ему оружие? Он не увлекался охотой, не ходил в тир. Любителем пострелять он точно не был.

– И еще один вопрос. В гардеробе вашего брата была белая шляпа?

– Нет, шляп он тоже не носил. Тем более белого цвета.

И здесь абсолютное совпадение! Пожалуй, есть только одна ниточка, которая может связать оба преступления воедино и привести меня к ответу, что же произошло, почему были убиты эти двое…

– Тогда последний вопрос, Серафима Витальевна. Скажите, у вас сохранился тот номер телефона, который продиктовал вам брат?

– Да, сохранился. Сама не знаю, почему я его не выбросила.

– Вы можете дать его мне?

– Хорошо, сейчас, – ответила Серафима и вышла в соседнюю комнату.

Вернулась она с листочком, вырванным из тетради в клетку, и протянула его мне.

– Большое спасибо! – поблагодарила я. – Возможно, именно этот номер поможет найти убийц вашего брата.

Она опять начала плакать, причитая:

– Господи, как я могла отпустить его? Почему не отговорила?

Я осторожно погладила ее по плечу:

– Не корите себя, Серафима Витальевна. Вы не могли знать, что все так получится.

От нее я вышла с тяжелым сердцем. И всю дорогу до дома меня преследовало ощущение, что все мои попытки что-то прояснить в этом деле совершенно ни к чему не приводят.