Продается тело Христа

– Вы объединяете два вопроса в один. Совершенство человека – это в первую очередь его духовное совершенство. Что же касается научно-технического прогресса, то вы сами до начала нашей беседы определили ответ. Вы ведь тоже не считаете историю набором случайных фактов. Значит, нужно признать, что движение, которое вы именуете прогрессом, происходит в каком-то соответствии с Провидением.

Следующий вопрос задал Моше:

– Мы наблюдаем сегодня фундаментальное противоречие между миром либеральной демократии и мусульманским миром. Есть ли у этого противоречия мирный выход?

– Нет непреодолимых противоречий, если никто не претендует на окончательную истину. Я вас в свою очередь хочу спросить. Вы стараетесь найти то, что вас разделяет, или то, что вас объединяет? Есть главная абсолютная общечеловеческая ценность – человеческая жизнь. Вы можете обратиться к опыту предыдущих поколений. Этот опыт говорит, что возможен мирный симбиоз с последующим взаимным прорастанием культур.

Мусса не выдержал и тоже подошел к телефону:

– Уважаемый Учитель, скажите, абсолютно ли достоверно отражает сегодняшнее Христианство то, что вы пытались принести в прошлый раз в этот мир?

– Давайте согласимся, что вы заранее знаете: ответ не может быть «Да». И это справедливо по отношению ко всем мировым религиям. Хотя бы потому, что в каждой из мировых религий существует множество течений, конфликтующих друг с другом. В каждой без исключения. Хочу всем присутствующим напомнить древнюю индийскую притчу. Трое слепых решили узнать, что такое слон. Им удалось подойти к слону, и каждый из слепцов к нему прикоснулся. Потом один из них всем рассказывал, что слон – это такая толстая колонна. Другой всех уверял, что слон – это удав. Третий подержался за хвост, поэтому слон для него был какой-то веревкой. Каждый из них прикоснулся к истинному слону. Каждый из них был абсолютно честен, когда рассказывал о слоне. Каждый рассказывал о нем правду, некоторую часть большой истины. Слон для них был очень велик, и они не могли постичь его, как целое. Даже то, что им удалось понять, они поняли и интерпретировали исходя из своего опыта. Мне кажется, об этой притче стоит помнить. Откровения ниспосылаются через живых людей, через пророков. Пророки воспринимают ниспосланное в конкретный исторический момент. В языке, на котором они, или люди, их окружающие, пытаются записать откровения, может просто не быть некоторых слов. Выражаясь современным языком, нужно всегда предполагать, что у каждого пророка были трудности перевода понятий и образов, не существовавших в действующем языке. Вспомните текст одного откровения, которое принято так и называть по-гречески «Апокалипсис»[16].

Вопрос американской корреспондентки прозвучал следующим образом:

– Мистер Иисус, у меня вопрос в развитие вопроса корреспондента из Израиля. Скажите, вы действительно считаете возможным преодоление религиозных противоречий в мировом масштабе?

– Мне кажется, что это было бы логичным развитием общемировой культуры. Всего лишь пятьсот лет назад примерно так же звучал вопрос: «Вы действительно верите в преодоление расовой неприязни в мировом масштабе?» А теперь человек с расовыми предрассудками воспринимается как пережиток прошлого. Но я вам напомню, что этот путь не был простым. Нужно вместе осознанно двигаться в правильном направлении. И наступит время, при котором носители религиозной розни будут восприниматься примерно так же, как сегодня воспринимаются носители розни расовой.

Последняя мысль была настолько глубокой и неожиданной, что возникла пауза. Эта затянувшаяся пауза неожиданно оказалась завершением разговора. Из аппарата на столе вдруг донеслось какое-то булькание и легкий треск. Потом приятный профессиональный женский голос произнес обрывок фразы – «…недоступен. Перезвоните, пожалуйста, позже…». Последующие попытки соединиться к успеху не привели. Машина кардинала, по-видимому, действительно оказалась вне зоны доступа.

Глава 29. Пятница. Италия. Рим. Штаб по освобождению заложников – гостиница.

Телефон спецсвязи на столе руководителя операцией освобождения заложников зазвонил резко и неожиданно. Ведущий аналитик департамента по борьбе с экономическими преступлениями просил его срочно включить новости на одном из европейских каналов.

Маленький телевизор постоянно работал, переключить каналы было секундным делом. Министр промышленности некоторой европейской страны с сокрушением рассказывал о неожиданных итогах полугодовой деятельности известного химического концерна. Его голос был почему-то знаком руководителю операции.

Суть интервью была проста. Небольшая часть акций концерна исторически принадлежала государству, и министр был членом Совета Директоров концерна. Основной пакет акций концерна со второй мировой войны был в руках крупной заокеанской финансово-промышленной группировки, а потом разошелся в открытой продаже. Полугодовой финансовый отчет, представленный руководством концерна, был в радужных красках, цена акций ползла вверх.