Продаётся мир. Недорого!

Однако вскоре дверь открылась, и в проходе оказался человек, которого здесь быть не должно. Дорогой костюм с красивым галстуком, идеальная прическа. Он двигался так, как будто был по меньшей мере королём. Он шёл по бару, оглядывая сидящих за столиком людей и выискивая кого-то, кто был ему нужен. А все окружающие только и могли отвести глаза, никому не хотелось привлекать к себе внимание.

Наконец он добрался до крайнего столика.

— Я даже не удивлён, что вы меня нашли, — пробурчал Профессор, не поворачивая головы.

Веселов опустился за столик напротив, туда, где не так давно сидел Стас.

— Вот как? Тогда может быть, мы сэкономим время и я даже не буду задавать свои вопросы?

— Отчего же. Давайте поговорим. Но для начала закажите что-нибудь выпить.

Мужчина в костюме улыбнулся.

— Вам ведь нельзя, профессор. Вы же не переносите алкоголь. Думаю, не нужно напоминать, что вы погибнете из-за этого.

Старик пожал плечами.

— Ну теперь-то всё равно уже поздно. Я пью с сегодняшнего утра, и осталось мне всего ничего. Вы, конечно, можете подключить меня к искусственной почке, но толку большого не будет, общаться со мной вам не понравится.

— И вы ничего не хотите мне рассказать?

— Что хотел бы, так вы уже знаете. А большего я и сам не знаю.

Улыбка медленно сползла с лица Веселова.

— Куда он пошел?

Профессор пожал плечами.

— А куда бы вы отправились, имея при себе билет с неизвестным финалом? Когда можно или погибнуть, или обрести безграничное могущество?

— Вы должны были за ним наблюдать и контролировать эксперимент, а потом в случае успеха — изготовить капсулу для меня.

Старик вновь пожал плечами, потом извлек зубочистку изо рта и принялся её тщательно рассматривать.

— Вы с ним действительно похожи. Не внешне, разумеется нет. Но по физиологии — просто как близнецы. Так какая мне разница, кого брать для эксперимента? Растение из вас получилось бы одинаковое.

Веселов молчал, исподлобья глядя на Профессора.

— Ведь он просто контрольный образец, как вы любите его называть. Так и займитесь решением вопроса! Если он выживет и захочет поделиться своими знаниями, то будет вам счастье. Он будет знать, как и из чего изготовлена капсула, будет знать и то, что с вами станет после приёма. Он, кроме всего прочего, будет знать всю вашу жизнь и родословную вплоть до первобытных людей и сможет сам решить, давать ли вам такую власть, или лучше оградить мир от подобного эгоистичного и себялюбивого властителя.

Руки Веселова сжались в кулаки от злобы, он сделал жест охраннику, и тот начал поднимать Профессора за воротник пиджака, как провинившегося котёнка. А тот продолжал.

— Только я сильно сомневаюсь, что вы когда-нибудь сможете его найти, если он не захочет.

Охранник поволок старика к выходу. Уже на улице он усадил его в фургон и захлопнул дверь.

А Веселов остался сидеть за столиком, сжимая кулаки и бормоча себе под нос: «Мы еще посмотрим. Ты мне всё расскажешь».

Глава 32

Мир был странным и необычным, никак не походил на привычную реальность. То, что Стас видел сейчас, не было в полной мере управляемым сновидением. Он оказался в бесконечных помещениях, сплошь уставленных стеллажами с книгами, свернутыми свитками на сотнях языков.

Стеллажи были будто прозрачны, но стоило к нему приблизиться, и он словно материализовался из пустоты, и становился осязаемым. Книги можно было брать, они все были без подписей и в одинаковых обложках. И какую бы Стас не взял, он мгновенно осознавал её содержимое.

Прозрачные стеллажи позволяли видеть окружающий мир. Огромных размеров помещение казалось бесконечным, но так же могло материализоваться по желанию смотрящего. Стены его увешаны древними картинами вперемежку с современными работами. Постоянно звучала музыка, доносившаяся отовсюду и ниоткуда.

Стас бродил по этим гигантским комнатам, узнавая и обычные науки, и подробные жизнеописания множества людей, известных и не очень. Он вспоминал всю их жизнь, будто сам пережил её, и эти знания откладывались в глубине его сознания.

Сколько времени он провес здесь, он сказать не мог. Профессор говорил, что ощущения могут быть обманчивы, и когда ему кажется, что прошел всего один день, на деле могут пройти годы. А время в глубоком сне тянется куда дольше.

Но вопросы времени не волновали Стаса, он поглощал разнородную информацию, насыщался знаниями, и они всё никак не могли закончиться.

Но постепенно он почувствовал приближение чего-то. Это было странно ощущение пустоты, как будто его скоро начнет засасывать в какую-то черную дыру, из которой не будет выхода. Паники он не испытывал, но лишь чуть сожаления, что не успеет изучить до конца эти архивы человечества.

И только потом, спустя мгновенье, а может, очередной год, он вдруг ощутил какое-то чувство. Он добрался до последнего зала, за которым ничего не было. Он мгновенно впитал в себя последние знания, и только сейчас осознал, что знает абсолютно всё, что случалось на планете до последнего времени.