Продана монстру

Дышать стало трудно. Мне стало жарко. Я почувствовал приближение приступа ярости. Меня начало трусить. Дернул пуговицу воротника, облизал губы, а потом медленно положил ладонь на круглую розовую ягодицу Виолы.

Несколько мгновений я ощущал как мягка её кожа, как шелковиста она под подушечками моих пальцев, и как упруга для…

Рука моя поднялась, а потом с силой и громким шлепком опустилась на прекрасное тело Виолы.

Она вскрикнула. Громко, возмущённо. Обернулась. Лицо её исказил страх. Но не только. Она ждала я видел, как в том страхе отражалась бесконечная страсть. Она хочет.

Страх и желание.

То чего я и ждал.

Снова моя ладонь занеслась над ягодицей и снова с шлепком опустилась. Кожа мгновенно отреагировала, вспыхнула розовым тёмным.

Если я сейчас не расстегну брюки, кончу только от того что бью её, а я хотел сделать хотя бы пару движений в этом тугом, упругом пространстве. Чувствую не сейчас. Два моих удара уже повлияли, они вывели меня из равновесия.

Запустили желание. В грудь, в пах, в член.

Нет, не могу, рывком расстегнул ремень. Быстрым движением стянул брюки, трусы. Мой член уставился на раскрытую, желающую его принять, дырочку.

Виола притихла, ждёт. Она будет делать, так как я велю. Её тело дрожит от страха и от желания. Ей больно, но и хорошо.

Да, она та, которую я ждал.

Я взял свой член и наставил его на отверстие сзади, остановился перед самым входом. Нет, это я сделаю потом позже, не теперь.

Провел головкой по складкам влагалища, почувствовал, как изогнулось тело Виолы. Желание и страх. Я потянул к себе её за ягодицы. Головка члена вошла во влагалище на пару сантиметров и легкий вздох снова вырвался из груди Виолы. Я потянул сильнее, чувствуя, как раздвигается и впускает, как обхватывает мой член её горячая плоть.

Она напряглась, подалась на меня.

– Так, хорошо.

– Я не буду, – вдруг говорит она, а я падаю на неё, придавливая телом, вспоминаю, что всё ещё в рубашке и начинаю резко дергать её, разрывая пуговицы.

– Бля, черт!

Вместе с движениями во влагалище, я рву на себе рубашку.

А рука моя тянется к шее Виолы. Она скулит от этого надавливания, теряется и плачет. Ей больно, но бедра она всё равно подставляет.

Как кошка, оттопыривает зад и страстно мяучет пока её трахает похотливый кот. Но только я не кот, я лев который может и разорвать в порыве страсти.

Хочу излупить её плёткой до полусмерти, а потом зализывать её раны, вот чего я хочу.

А сейчас прижимаю её голову к кровати и трахаю с ритмичным безумием. Сейчас бы связать ей руки, но уже всё, момент упущен. Потом.

Я чувствую приближение и вставляю член ещё глубже, ещё сильнее.

Наслаждение разливается по телу, и я падаю на кровать рядом с Виолой, и она падает рядом со мной.

Я смотрю на неё, чуть приоткрыв глаза, а она смотрит на меня. Серьёзно, сосредоточенно, и… нежно.

Глава 5

Откинулся на спину, чтобы не видеть её замутненного взгляда, подернутого слезой и бессилием.

Глянул в потолок.

Всю жизнь я в этом доме, всю жизнь испытывал одни и те же ощущения, ничего нового. Думал, ничего и нет другого там, снаружи.

Встал, запихнул влажный член в трусы и пошел из комнаты.

Я не хотел смотреть на Виолу, чтобы не начать по-новому чувствовать. Боялся этого. Она не должна изменить меня. Я не хочу. У двери полуобернулся и не увидел, почувствовал, как она смотрит мне в след.

Черт. Черт.

Быстро вышел из комнаты по коридору. Босые стопы утонули в мягкости ковра. Я пошел, нервно дергая рукава рубашки, чтобы расстегнуть наконец и скинуть. Хотелось поскорее раздеться и встать под душ, охладить пульсирующее тело. Направить холодную струю на голову и положить конец дурацким фантазиям, что врываются в мой мозг, крутят его по своему, управляя и главенствуя над ним.

Эти приступы, хорошо что я научился их контролировать и хоть как-то угадывать время их приближения. Они очень редкие, но такие сильные, что сдержатся почти невозможно. И единственное чего я хочу тогда, это доставлять боль, перемешивать её с сексом и получать удовольствие ни с чем не сравнимое. Ни с чем.

Пока я преодолел часть коридора, уже полностью расстегнул рубашку, стаскивал её с себя, неожиданно из-за угла показалась Лейла. Она медленным, неуверенным шагом пошла мне навстречу. Я тут же почувствовал, как закипает раздражение и злость.

– Я просил тебя не ходить тут, – сказал строго с нажимом, но всё-таки не слишком, чтобы она не начала плакать.

При ней я старался сдерживать строгость и злость, но как ребёнок она чувствовала их во мне и пугливо хлопала ресницами, обезоруживая, заставляя остывать в те же секунды.

– Ты опять сюда ходишь? Я боюсь за тебя, Эрик.

– Не нужно, – я обнял её, повернул, но она пыталась повернуть назад.

А я тянул Лейлу из этого коридора.

Это злило, конечно злило. Но Лейла действительно невинный маленький ребёнок. Она плохо понимает, что происходит со мной. Может быть догадывается, но её ум такой короткий, что не может отличить и понять в чём дело.

– Пойдём, я покажу тебе что-то интересное, – я подталкивал её к лестнице.