Продана монстру

Сейчас я не стала спорить. Потому что он перекрыл все мои чувства и эмоции. Сейчас всё что я знала это быть с ним. Чтобы прямо сейчас сливаться ним в этом одержимом соитии, раз за разом и чувствовать то, что чувствую. Только это больше ничего.

– Ты должна говорить – да Эрик.

Он вставлял в меня член, а я тянула руки, пыталась подняться, прижималась лицом к его груди. Я готова была на всё даже сказать – да Эрик. А если и скажу… неважно, главное то, что сейчас.

А потом судорога удовольствия пронзила и заставила дрожать моё тело.

– Скажи да, – вдавливал он пальцы в мои ягодицы и насаживал меня на свой член.

И я не выдержала:

– Да, да, да Эрик, да!

Я кричала, тряслась, почти визжала от его безумных толчков.

– Да, – прорычал он мне в грудь и я обхватила его голову руками.

– Да, – сказала я, обмякла и затихла.

Часть 6. Эрик

Глава 1

Прижимаю её к себе, без стеснения, не скрывая. Не знаю, что будет дальше, как мы будем жить и что делать, но я не хочу от этого отказываться, просто не хочу. Только не сейчас.

Потому что именно сейчас я окончательно понял – это она. Губы руки, грудь, лицо тело. Это как проникаешь в состояние покоя, останавливаешься, найдя нужное решение, нужное место и нужного человека.

Виола стала той точкой, до которой я дошел. Пусть раньше я не был идеальным человеком и возможно дальше им не буду, но ради того, чтобы она осталась со мной навсегда, я снова стану монстром.

Моё лицо на её груди. Рот не знает ничего слаще, чем возбуждённые соски Виолы. Член не хочет никого другого, язык насыщается её ртом, губами, телом. Это странное законченное состояние неудовлетворения. Желание получать всё время одного и того же. Надеюсь, это не закончится скоро. Не сейчас.

Она бурно кончала подо мной. Хватала за голову, за волосы. Но как мне хотелось разогнуться и со всей чертовой силы ударить её по лицу. Трахать и бить.

И это не потому что ненависть сильнее любви, а потому что моё чертово тело требует этих ударов. Оно болит, ноет, извивается и страдает если не получает порцию ярости, не вытягивается при замахе и не опускает на ладонь на любимое лицо.

Я держусь, что есть силы, не хочу испугать, отторгнуть от себя. Не хочу обратной реакции и страха. Хочу любви, её Виолы, любви. И поэтому я сдержусь. Только сегодня.

Всё яростнее мои движения, всё сильнее толчки. Я думал о том, что будет потом. Представлял, как буду опускать ладонь на её ягодицы. Она этого тоже хочет. Я буду наслаждаться каждым шлепком, каждым ударом, отпечатывать их на её теле. Снова и с нова.

Я прижался к груди Виолы, втянул ртом сосок и почувствовал толчки оргазма, разрывающие, обдающие тело удовольствием несравнимым. Но если бы мне удалось ещё и ударить, я надолго бы завис на этом идеальном теле прямо сейчас.

– Ты уедешь со мной? – проговорил я и поднял голову, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Уеду.

Я с наслаждением выдохнул и лёг ухом на живот Виолы.

– Только когда университет закончу, – проговорила она и я приподнялся, глянул.

Вытянул из неё член и пошел к ванной.

Да, твою мать, нахрена ей этот университет, если она будет со мной.

– Ты должен понять, что я не могу вот так просто по твоему желанию бросить всё. У меня есть ответственность.

– Перед кем? – крикнул я из душевой кабинки.

Виола зашла в ванную. Я бросил быстрый взгляд на её идеальное во всех местах тело. Отвернулся. Повернул вентиль. Вода охладила в первое мгновение и накрыла теплотой во второе.

Не хотелось впадать в приступ вот прямо сейчас в этой чертовой гостинице. Не хотелось, чтобы меня арестовали в этой стране за то, что в моей стране не могут мне никак предъявить. Они считают меня маньяком, но никак не могут получить этому подтверждение. Не буду предоставлять властям этого государства возможность эти самые подтверждения получить.

То что раньше не удавалось обуздать, сейчас удерживаю в себе. Пусть не с лёгкостью, но всё-таки удерживаю.

Виола подошла, шагнула ко мне под душ. Вода потекла по её лицу, и она протерла лицо, откинула назад волосы. И посмотрела на меня ясным взглядом свободного и счастливого человека. Ради этого взгляда стоило ехать сюда.

Я любовался и снова хотел.

Её глаза сияли, я видел, как она смотрит и понимал, что она чувствует. Но не понимал этого дурного упрямства, которое только сейчас я в ней узнал. И ведь сделать ничего не могу, ни заставить, ни скрутить, ни ударить, ни связать.

Ничего.

– Я обещала маме, что получу образование.

– Начинается маме, папе, ещё кому. Ты будешь со мной, понимаешь, со мной. И тебе не нужно для этого образование.

Я схватил её за талию, притянул к себе. Её соски прижались к моей груди и я нагнулся, чтобы поцеловать их по очереди, каждый.

– Не нужно об этом так говорить. Ты же не знаешь мою семью, вот и не говори, – выдыхает она от удовольствия, запрокидывает голову и наслаждается моими поцелуями.

– Я не хочу ждать, ни одного дня. Сколько тебе ещё учится, – спрашиваю и провожу языком к другому соску, обхватываю его губами, облизываю.

– Ещё год, – говорит Виола шепотом.

– Год? – я выпрямился, – я не могу ждать так долго.