Продана замуж

Жена не подпускает к себе никого. Даже меня. Видеть, как она дергается от моего присутствия, как зажимается и прикрывает голову, прячет взгляд - все равно, что снова и снова проворачивать нож в груди.

У меня нет ответа, как вышло, что эта хрупкая девушка стала частью меня. Нет. Да и вряд ли это важно.

Все уже сделано. Назад не отмотать. Мы уже спаяны. Соединены навечно. 

И я не понимаю, как вытащить ее из этой бездны. Врач убеждает, что Ольга справится, что это все - посттравматический стресс, что внимание и забота, терпение - все это поможет ей адаптироваться обратно.

А я вижу, что все это не работает. 

Она сидит, запершись в комнате, даже Авдей, с которым они вроде бы подружились, теперь не допущен к ней. Вежливо очертила ему границы, поблагодарив за спасение. Но и только.

Мне так не хватает возможности сгрести ее, показать, что она не одна.

Когда, блядь, это стало для меня важным?

Башировы оба получили не просто по заслугам. Обоих сук я сгноил так, что теперь долго будут обсуждать и хорошо подумают, стоит ли замахиваться на мое.

Но вот Олино состояние беспокоит.

Когда Ремисов вечером заявляется не один, у меня поначалу  просто ступор от его наглости. Притащил двух телок. На хрена? Ладно, допустим, решил развлечься. Но какого у меня дома?!

- Не понял…

- Тише, босс, - примиряюще говорит этот засранец. - Давай, просто посидим, выпьем. Девочки досуг скрасят. Иначе ты скоро на стену полезешь, а пацаны, знаешь ли, уже дергаются, стоит тебе только из дома выйти.

Ну, тут, может, он в чем-то и прав. Гоняю я всех сейчас нещадно. Но так время такое. Только отпусти контроль, и все пойдут кто-куда. Не соберешь потом. 

- А ты миротворец, что ли? - уточняю, все же доставая бутылку алкоголя. Может, и правда попробовать расслабиться? Хотя бы выпить с другом.

- Кто, если не я? - пафосно выдает Авдей. Я даже не отвечаю. Девки рассаживаются на диваны. Очевидно, уже поделили между собой мужиков. Идиотки. Неужели не поняли расклад? Одеты ярко, эффектно. Таких бери и трахай во все щели ночь напролет, чтобы утром встать выдоенным досуха и с чистой головой.

Но не хочется… Просто не стоит. Воротит.

- Жора где? - спрашиваю между делом. Авдей вообще не теряется, уже вовсю жмакает свою подружку на вечер. А мне что-то даже наблюдать это противно.

- Сказал, нашел кое-чего. Проверит и доложит.

Недовольно зыркаю на двух клуш, из-за которых теперь не поговорить.

- Давай, Богдан, выпей, расслабься. Который день, как провод под напряжением. Нельзя так.

Окончательно теряю терпение и уже собираюсь разогнать этот блядский балаган, как Ремисов смотрит в сторону и меняется во взгляде.

Поворачиваюсь, и нутро стягивает в узел мгновенно. Вышла. Сама. Впервые за…

Не сразу понимаю ее выражение лица, а когда вижу, что сбегает:

- Оля! - рявкаю той вслед. Но куда там. Отталкиваю девку и на ходу бросаю такой взгляд на Авдея, чтобы тот сделал верные выводы. Надеюсь, они быстро уберутся из моего дома.

Дверь в спальню оказывается заперта.

- Оля! Открой! - стучу несколько раз подряд. Дергаю ручку, но та не поддается. - Оля! Ты все не так поняла!

Блядь, как дешево и шаблонно это звучит. Никогда бы не подумал, что буду стоять и извиняться перед женщиной. Даже не за измену!

- ОЛЯ!

Тишина за дверью бесит. И я уже готов просто высадить дверь, но вовремя вспоминаю, что это может сильнее напугать жену.

Плюю и сажусь на пол, опираясь спиной на дверь.

- Тебе все равно придется меня выслушать, - громко говорю. - Авдей притащил себе компанию на вечер. Говорит, я слишком злой в последнее время. Как по мне так гонит, обленился засранец совсем, вот и творит дичь.

Устало вздыхаю. Как достучаться до жены? Как?! Злость на Ремисова так и подмывает пойти и устроить ему разнос. Но что-то подсказывает, что если отступлю, Оля так и останется в своей раковине.

- Ты зачем спускалась? Нужно было что-то? 

В ответ снова тишина. 

- Кстати, подружку твою продажную нашли. 

Если уж и это не сработает…

Когда спустя вечность, как мне кажется, щелкает замок, даже не сразу верю в это. Поднимаюсь и осторожно открываю дверь. Оля стоит чуть поодаль, смотрит исподлобья. И такая она сейчас уязвимая. Такая хрупкая. Поломанная.

Но желанная. 

Расфуфыренная девка Ремисова не смогла вызвать отклик, а стоит глянуть на нее, как у меня встает. 

Я столько дней не прикасался к ней…

Видимо что-то отражается в моем взгляде, жена резко вдыхает и делает шаг назад, сжимая кулаки.

- Не бойся. Не трону, - поднимаю руки вверх. С ней как с дикой ланью, нужно очень осторожно. 

- Что с Лизой?

- Ее забрали в элитный бордель. Для богатеев с особыми потребностями.

Ее реакцию просчитываю еще до того, как Ольга успевает побледнеть, охнуть. И бессовестно пользуюсь этой заминкой, пока она поглощена новостью - оказываюсь близко и беру ее лицо в свои ладони. Она дергается, но уже поздно.

- Тшш… Свои. Только свои, - успокаивающе говорю.

В ее глазах настоящая паника, дикий ужас. И я прижимаюсь к ее губам, просто прикасаюсь, пытаясь забрать всю боль себе. Ей слишком много, она еще не готова к такому. Не доросла, недотянула.