Продана замуж

После похорон мне все же пришлось встретиться с Багровым и спокойно обсудить то, что произошло. Он еще злился, но был сдержан и больше не делал никаких намеков. Авдей тоже больше не возвращался к тому разговору.

Как оказалось, за выстрелом, от которого меня спас Феликс, стоял Каганович.

Мой вроде как двоюродный дед.

А все потому что хотел получить наследство брата. Банально, но вот так. 

Красильникова все же взяли. Он сознался, что решил отомстить Богдану за то, что тот не только забрал бизнес у его партнеров Башировых, но и опозорил их всех, сделав изгоями. 

После того, как я узнала, что муж мертв, во мне что-то окончательно умерло. Наверное, жалость. Потому что на вопрос Авдея, что делать с этой тварью, я не дрогнула, подписав ему приговор.

- Пусть заплатит сполна. Как полагается.

Багров был тогда рядом и задумчиво посмотрел на меня.

- Ты уверена, Олюшка? Разве это справедливо выносить приговор самой?

- А справедливости нет, Феликс. Есть просто жизнь.

- Я все сделаю, - кивнул Авдей. - Тебе не обязательно присутствовать. Парни организуют.

Вроде бы все так, к чему пачкать руки? Но я все равно пришла. Не выдержала долго - тошнота скрутила. Но и незамазанной тоже не осталась.

Все происходящее было непривычно и странно. Но я не чувствовала отторжения. Злость и бессильная ярость во мне трансформировались в холодность и цинизм. Настолько, что даже некоторые из парней Богдана стали с опаской поглядывать на меня после того, как поучаствовала в расправе над Красильниковым.

Я больше не рвалась, как сказал Ремисов, на передовую. Но в обсуждении стратегии и дальнейшего сотрудничества с тем или иным партнером участвовала. Сабуров стал частым гостем у нас. И хотя можно было вернуться обратно, в дом Заславского, я продолжала оттягивать этот момент.

Боялась. Жить там и понимать, что больше он не войдет в нашу спальню, не присоединится ко мне в ванною… Это больно.

Феликс сдержал слово - проблемы в бизнесе стали решаться. Когда документально все было оформлено, я передала ему управление и владение заводом, как мы и договаривались. 

Все было спокойно. Пока я не начала замечать, что чувствую присутствие мужа. Неуловимо. Словно это просто морок.

Но стабильно раз в несколько дней мне казалось, что я ощущаю его запах.

Просыпалась среди ночи, включала везде свет и искала. 

Мне стало казаться, что я схожу с ума. Однажды даже спросила у Авдея про это:

- Что если он выжил? Такое ведь может быть?

Тот посмотрел на меня с жалостью. И больше я этот разговор не заводила.

А спустя пару недель приехал Багров. Без предупреждения. Я как раз сидела в библиотеке, пыталась отвлечься от очередного миража.

- Не занята? - спросил он, небрежно скидывая пальто на кресло.

- Как видишь, - жму плечами. - Что-то случилось? 

- А разве обязательно должно что-то случиться?

- Ты не приезжаешь просто так. 

- Надо же, выучила мои привычки, - усмехается Феликс. - Сколько ты будешь носить траур, Олюшка?

Растерянно смотрю на черное платье, которое стало моей повседневной одеждой.

- Как это тебя касается? - резко спрашиваю. - Пришел обсудить мой гардероб?

- Полегче, девочка-беда. Я с миром пришел.

- Тогда давай к сути. У меня болит голова и…

- Тошнит?

Конечно, я понимала, что рано или поздно он уже узнает. Авдей поклялся, что никому не говорил. Но скрывать беременность вечно не выйдет. Живот начал расти, и скоро даже просторная одежда не спрячет очевидное.

- Нет. Просто мигрень начинается.

- Я говорил, что вернусь к тебе с предложением.

- Мой ответ не изменился.

- Почему? Из-за твоего положения? Или ты до сих пор сохнешь по покойнику?

- Какой ответ тебя отвадит окончательно? - начинаю раздражаться уже всерьез. - Скажи, что мне сделать, чтобы ты перестал ко мне подкатывать?

Багров мрачнеет, и вся его доброжелательность исчезает.

- Осторожнее со словами, дорогая. Не забывай, с кем ты говоришь.

Его скрытая угроза, конечно, напрягает меня. Ссориться со смотрящим - плохая затея.

- Так оставь меня в покое. Я заплатила за твою помощь, Феликс. Все, что договаривались. А с тобой я быть не смогу. Ты, конечно, можешь заставить силой. Возможностей у тебя хоть отбавляй. Но учти - даже если это получится, стоит только тебе расслабиться и повернуться ко мне спиной, я ударю. Отомщу, если вынудишь лечь под тебя.

Я не скрываюсь, кладу ладонь на живот, показывая, что мне есть за что сражаться.

И снова вместо вспышки злости я вижу… восхищение.

- Повезло Заславскому, - протягивает Багров. - Даже жаль, что все так обернулось. Надо было раньше заехать к твоему отцу. Глядишь, сейчас бы ты мне так хранила верность.

- Ты знал моего отца?

- Немного. Но не настолько, чтобы он доверил мне свое сокровище.

Вопросительно смотрю на мужчину. Феликс поднимается со своего места, подходит ко мне и задумчиво поглаживает по голове.

- Сокровище?

- Именно, - кивает он. - Верный тыл для нас - важнее многого в этой жизни, Оля. И Заславский вовремя понял это. Не волнуйся, я больше не потревожу тебя. Дела улажены. Завод приносит прибыль, и ты будешь получать приличные дивиденды. Все, как обговаривали. Что касается Кагановича - он больше не появится.

- Что с ним?