Проданная дракону

Но не красота пьянила сильнее всего. Ощущение полета вызывало у Аиши эйфорию. Настоящую, неподдельную. Так легко ей было лишь в далеком детстве, когда жизнь была простой и понятной. Она прикоснулась к небу! Создатель, что может быть прекраснее? Разве не в этом смысл жизни? Не в том, чтобы чувствовать это всепоглощающее счастье, возносящее душу к небесам?

«Я рад, что доставил тебе радость, — поделился с ней дракон. — Мне безумно приятно чувствовать твои эмоции, моя жизнь. Твое счастье — мое счастье. Твое горе — мое горе».

— Ты — чудо. Ты об этом знаешь? — улыбнулась Аиша.

«Солнце мое, ради твоей улыбки я готов на любые безумства!» — вскричал дракон и неспешно полетел на север, позволяя девушке насладиться видом. Паря в воздухе, Аиша мечтала обрести крылья. Каково это, иметь возможность в любой момент взлететь в воздух? Воспарить над миром и пронестись над ним, как птица. Если не это чудо, то что?

— Что это за замок? — спросила девушка, указывая на строгое строение, стоящее на возвышении.

«Дом Арктура», — коротко ответил дракон. — «Живет на отшибе. В замке лишь прислуга, пара сотоварищей и младший брат».

— У Арктура есть брат? — нахмурилась Аиша. Странная новость. Девушка почему-то не думала, что у дракона могут быть родственники. Интересно, какой он, этот брат? Какие у них отношения? Интуиция подсказывала, что этот человек может быть ей крайне полезен и интересен.

«Бабник, — коротко охарактеризовал его дракон. — Забулдыга к тому же. Опустошил погреб. Арктур пытается вправлять ему мозги, но ничего не выходит. Коли нет мозгов в пятьсот лет, они уже не появятся».

— Опустошил погреб? Но ведь драконы не пьют, разве нет? — припомнила она слова Арктура.

«Драконы не пьют вино, — уточнил дракон. — А вот нектар в больших количествах оказывает опьяняющее действие. Братец надеется, что от бутылок нектара он станет сильнее, но это выдумки. Нектар поддерживает силы, но никогда не приумножает их. А он, дурак, этого не понимает».

— Но я никогда не увижу его, правда? — погрустнела Аиша. — Арктур ведь не выпустит меня из замка. Тем более никуда туда не впустит.

«Никто не может знать, что будет завтра, мое золото, — глубокомысленно заметил дракон. — Если пожелаешь, я буду летать с тобой каждую ночь, лишь бы видеть улыбку на твоем прекрасном лице».

— Спасибо тебе. — Аиша погладила спину дракона, выражая свою благодарность. Она не знала, чувствует ли он это, ведь чешуйки очень твердые, как крепкое дерево. — За эти слова, за поддержку. Я и не думала, что кто-то сможет сделать для меня нечто подобное.

«Арктур слишком зажатый, — вздохнул дракон. — Пойми его, Аиша. Ему непросто пришлось. Он поставлен во главе погибающего народа. Его внешность пугает даже детей. Драконы — прекрасные существа, красота тела у нас очень ценится. Он же, по сути, урод».

— Но кто его изуродовал? — сглотнув, спросила девушка.

«Чернохвосты. Это особенно ядовитые твари. Их пламя не просто обжигает, но и оставляет жуткие следы. Обычно никто не выживает после схватки с ними, но Арктур выжил. Прикрыл спины бегущим, но сам пострадал. Он сильный. Ты не думай, что он слабак. Я бы не выбрал слабого. Его тоже тянет к тебе, но он боится напугать или навредить. Дай ему немного времени. Поверь, его чувства искренние и сильные».

— Арктур хороший человек, — согласилась Аиша, — но я пока не готова ему верить. Не в плане чувств, а в плане нашего будущего. Что нас с ним ждет? Жениться на мне он не сможет, он сам это говорил. Детей у драконов не бывает. Я даже не могу рассчитывать на роль любовницы с бастардом, — мрачно усмехнулась она. — Предлагаешь быть постельной игрушкой? Заложницей, которая согревает постель?

«Аиша, Аиша… Девочка, ты даже не представляешь, что значит любовь дракона. Мы не люди — всегда помни об этом. Если дракон полюбил женщину (а мы с Арктуром любим тебя всей душой), то это навсегда».

— Но Арктур говорил, что драконы не умеют любить, — протянула Аиша.

«Арктур говорил так, как привык говорить. Он никогда не видел, чтобы дракон любил. Но ведь если он этого не видел, не значит, что этого нет, правда?»

— Не понимаю, — качнула головой девушка. — Так все-таки могут? Но тогда почему Арктур убеждал меня в обратном?