Проданная королева

— Миледи, миледи! Эрвиг, беги скорее, скажи лорду Балфору, что миледи очнулась!

Негромкий голос. Молодой, звенящий волнением. Девушка.

Но речь? Она почему-то была уверена, что речь ей не знакома, но непонятно каким образом, понимала… Что происходит?

— Миледи, — дрожал девичий голосок. — Очнитесь, миледи Линевра. Очнитесь, ваше величество!

— Пить, — еле слышно прошептала через силу.

Она говорит на этом странном языке? Кто она? Линевра? Линевра… Миледи?

— Сию секунду ваше величество, как же вы нас напугали!

Ложка коснулась ее пересохших губ, смочила. Снова и снова. А голос продолжал шептать:

— Вот так, потихонечку, приоткройте рот… Вот, по капельке…

Вдруг голос отдалился, стул скрипнул, видимо девушка резко встала и отошла. Странная тишина настала, и воздух как будто загустел. Шаги в тишине. Два шага по полу. Девичий голос прозвучал робко:

— Милорд, ее величество очнулась.

Последовало молчание, потом незнакомый голос произнес:

— Хорошо. Докладывать мне о малейших изменениях состояния королевы.

Шаги прозвучали снова, мужчина ушел.

Какая-то неправильность была во всем. Ей так казалось. Почему он назвал ее королевой? Она королева? Так странно… Она ничего не помнила о себе.

* * *

Сбросив груз, Селим мгновенно вернулся обратно. Выполз из своего саркофага с закрытыми глазами, мокрый, как мышь, полумертвый от изнеможения. Вывалился на пол, натужно дыша, стараясь успокоить колотившееся сердце и расшатанные нервы. До сих пор трясло как в лихорадке.

Потом медленно попытался сесть, приподнимая тело на дрожащих от слабости руках. Не сразу, но удалось. Он привалился спиной к каменному ящику, откинул голову, плотно, со стуком припечатываясь к его прохладной поверхности, и расхохотался. Сначала беззвучно, еле слышно, а потом все громче и громче. Под конец он хохотал во всю глотку, не в силах остановиться.

Истерика. Реакция на стресс пошла. Не важно, в этот момент Селим был счастлив.

Ему удалось! Теперь эту женщину никто не найдет!

То, что он провернул сегодня, можно было назвать прорывом. Такого не удавалось еще никогда. Обычно, когда он брал с собой богатого клиента, они наблюдали за жизнью в другом мире, оставаясь незримыми. Нечто, напоминавшее прозрачную мембрану, стояло непреодолимой стеной, не позволяя проникнуть внутрь другого мира.

Когда-то в детстве Селим пытался пролезть сквозь прозрачную границу, но безуспешно. А потом, повзрослев, прекратил попытки, хорошо понимая, что обратно не вернется, а дома у него бизнес. А бизнес не ждет.

Это удалось только один единственный раз. Он обкатывал саркофаг после того как устроил внутри небольшие усовершенствования для удобства богатых клиентов, тем было не очень комфортно на голом каменном дне ящика. Некоторые богатые извращенцы и вовсе умудрялись протащить с собой любимого домашнего питомца.

Селим взял тогда с собой кошку.

В тот раз его вынесло в какой-то пещере, прямо перед глазами по каменной стене густой серебристой завесой стекал водопад. Кошка вдруг вырвалась, оцарапав его, спрыгнула и исчезла в том водопаде. И невидимая стена между мирами ее не остановила!

Первой мыслью было кинуться вслед, но потом подумал, а зачем? Махнул рукой, черт с ней, с кошкой. И вернулся. Но место и мир тот на всякий случай запомнил. Теперь вот, пригодилось.

Истерический смех наконец прекратился, мужчина удовлетворенно похлопал рукой по стенке саркофага, и кое-как встал. Сперва на карачки, а потом, держась за каменный борт, поднялся на ноги и оглядел себя.

Одежда почему-то была мокрая и липла к телу. Ощупал себя, кажется, даже похудел килограмма на два. Это же надо так вспотеть… Неожиданно, но не так уж плохо. Усмехнулся. Руки уже почти не дрожали.

Он повернулся, собираясь накрыть саркофаг крышкой, запереть хранилище и напиться от счастья. Хоть Аллах и не позволяет, но ради такого случая… Селим был уверен, что ему простится этот маленький грех. Однако, заглянув внутрь, бедняга обмер. На дне лежало мокрое тело женщины. Голое тело той же самой женщины. Уже и лужа натекла на красивую бархатную обивку.

Но как?!!!! Он же собственноручно его выбросил?!!!

Дикий вопль вырвался из его глотки, а глаза непроизвольно зажмурились, в тайной надежде, что ему это кажется, открыть глаза — и все исчезнет. Не исчезло. В первый момент Селим впал в отчаяние, ощупывая ее, а потом понял две вещи. Первое — на руке женщины нет браслета, и второе — женщина мертва. То есть…

От женщины избавиться не вышло, но удалось избавиться от браслета?!

Сквозь панику просочились здравые мысли. Если браслета нет, а женщина мертва… Пфффф! Да у него все получилось!

Снова затопило облегчением, но уже без смеховой истерики.

Мужчина заозирался по сторонам, мучительно соображая, куда деть тело. На полу валялось серое армейское одеяло, в котором он принес ее сюда. Завернул в него труп, потом кряхтя взвалил на плечо. Подумал было, что надо бы убрать мокрую обивку, потом плюнул на все, задвинул крышку саркофага на место и поспешно выбежал из хранилища.