Проданная Луна

Наконец, все немного овладели приемами передвижения и почувствовали себя уверенней. В межпланетном корабле перемещаться можно только отталкиваясь от предметов или подтягиваясь к ним. Для этой цели на стенах, потолке и на полу имелось множество ручек, держась за которые, можно двигаться в кабине. На скафандрах имелись ремни с застежками, чтобы пристегнуться к креслам во время работы или к любой стене, когда нужно было отдохнуть. Здесь не было надобности в постельных принадлежностях: ведь воздух, в котором можно было удобно расположиться в любой позе, намного мягче пуховой перины.

Путешественники любовались величественной панорамой необъятных просторов Вселенной. Все умолкли, ошеломленные грандиозным зрелищем глубин космоса. На совершенно черном небе висел блестящий диск Солнца. Крупные, немигающие звезды усеивали все небо. Взоры астронавтов обратились к родной Земле, казавшейся громадным шаром с частично затемненной поверхностью. На освещенном восточном полушарии отчетливо различались очертания Советского Дальнего Востока, берега Китая, Индии, Индонезийского архипелага. Путешественники с волнением всматривались в контуры континентов.

С трудом оторвавшись от волнующей картины, Рощин повернулся к Лядову.

— Как рация, Сережа? — спросил он.

— В порядке, Андрей Егорович.

— Тогда передавай первую радиограмму.

И профессор Рощин начал диктовать:

«Из межпланетного пространства, 25-го 12 ч. 02 м.

Москва, Совет Министров СССР.

Копия — Академия наук СССР.

Старт прошел превосходно. Полет корабля продолжается по инерции. В настоящий момент находимся на расстоянии 39000 километров от места старта. Прошли одну десятую часть пути. Любуемся родной Землей. Все участники перелета здоровы. Приступаем к наблюдениям согласно программе. Настроение бодрое.

Командир корабля „Циолковский“

А. Рощин»

Глава 25

Прошло семь часов после начала старта. Астронавты уже привыкли к необычным условиям космического рейса, В кабине деловая обстановка. Штурман Лядов определяет местонахождение корабля в мировом пространстве. Это довольно сложная задача. Необходимо измерить угловую величину земного шара и положение его между звездами. Результаты ориентировки совпадают с ранее намеченной трассой полета. В этом, впрочем, ничего нет удивительного. С Земли за полетом корабля автоматически следит специальная радиолокационная станция, сообщающая данные о местонахождении корабля с гораздо большей точностью, чем вычислял штурман. Данные о координатах ракеты передавались в электронный счетно-решающий прибор, определяющий его отклонение от заранее рассчитанной траектории. По полученному отклонению вырабатывались команды, которые по радио передавались на борт корабля. Эти радиокоманды включали и выключали выравнивающие двигатели, установленные на концах крыльев ракеты.

— Итак, товарищи, нам нет необходимости производить ориентировку, — объявил громко Лядов, закончив свои расчеты. — Нас «ведут» с Земли настолько надежно, что пока нет отклонений от графика полета. Если и в дальнейшем будет такая точность, наше путешествие займет ровно 50 часов, и 27 ноября в 12 ноль-ноль по московскому времени мы прибудем на Луну.

— Все это превосходно, Сергей Владимирович, — ответил Рощин, — но лишняя проверка не помешает. Не забывай, что даже небольшое отклонение от курса обойдется нам в несколько сот тысяч километров. Наш запас топлива, к сожалению, не позволяет производить такие маневрирования.

— Интересно, с какой скоростью мы летим? — спросил Коваленко.

— Могу сказать довольно точно, — ответил Лядов и после небольших вычислений сообщил: — Семь и одна десятая километра в секунду. Земля дает себя знать!

Действительно, по мере движения ракеты скорость ее падала из-за тормозящей силы земного притяжения. И все-таки для земных масштабов это была невероятная скорость, которая, впрочем, совершенно не ощущалась. Путешественникам казалось, что их корабль неподвижно повис в космическом пространстве. И если бы не стрелка указателя скорости, непрерывно отсчитывающая всё новые тысячи километров, астронавты никогда не смогли бы определить, движется ракета или нет.

Но так как ракета удалялась от Земли с космической скоростью, то частота принимаемых с Земли сигналов непрерывно изменялась, подобно тому как изменяется тон звука паровозного гудка при удалении паровоза. Это явление, известное под названием эффекта Допплера, и использовалось для определения скорости полета ракеты.