Проданная Луна

Касымов едва не споткнулся о человека, распростертого на полу. В руке он судорожно сжимал древко с флагом Альберии. Астронавт был в скафандре, и трудно было определить, жив ли он. Касымов снял с него скафандр и, опустившись на колени, взял его руку.

Слабые удары пульса свидетельствовали о том, что человек (это был Линье) жив.

Доктор поднял его и уложил в кресло.

Второй астронавт тоже был без сознания.

Третий смотрел на Касымова широко открытыми глазами, в которых выражались испуг и удивление.

— Вы из Советского Союза? — спросил, догадавшись, он.

Доктор, неплохо знавший альберийский язык, ответил утвердительно.

— Но что с вами? — спросил Касымов. — Я врач и хочу вам помочь.

Тот, с трудом произнося слова, объяснил:

— У всех нас лучевая болезнь. Я это хорошо знаю. Скажите, что с Линье и Альваресом, моими спутниками?

— Ваши товарищи живы. Сколько времени, как вы заболели?

— Мы почувствовали себя плохо, когда ракета уже начала падение на Луну.

Диас закрыл глаза.

— Не волнуйтесь, — сказал Касымов. — Думаю, что можно будет вам помочь.

Касымов открыл сумку с медикаментами и инструментами.

— Где у вас вода и электрическая плитка? — спросил он Диаса.

Больной открыл глаза и слабым движением руки указал на розетку и выключатель. Касымов включил свет и без труда нашел все необходимое. Пока на плитке кипятились инструменты, он распечатал коробку, в которой лежали ампулы с жидкостью. Это были ампулы с препаратом от лучевой болезни, открытым советскими учеными.

Хотя пассажирам «Циолковского» не грозила опасность подвергнуться на ракете радиоактивному облучению, тем не менее они могли попасть под ионизирующее облучение на Луне, поэтому в аптечке у них был препарат.

Сделав пострадавшим инъекцию, Касымов увеличил содержание кислорода в кабине. Затем подождал 15 минут и ввел всем троим один из сильнейших антибиотиков, появившихся недавно в Советском Союзе.

Тут доктор услыхал сверху слабый стук. Подняв голову, он увидел Рощина, наблюдавшего за ним через окно кабины. Доктор дал знак, что собирается выходить.

Поставив перед больными воду и еду, Касымов одел скафандр и вышел к ожидавшим его товарищам.

— У них лучевая болезнь, по-видимому, третьей степени. Трудно определить дозу облучения, которой они подверглись, — сообщил он. — Я сделал все необходимое, но оставить их без ухода нельзя.

Некоторое время астронавты молчали, обдумывая положение. Работы было по горло. Еще до наступления лунной ночи необходимо найти ракеты с топливом, пищей и водой, найти и приспособить танкетку для передвижения по Луне, смонтировать гелиостанцию, которую через несколько дней должны прислать с Земли. Но нельзя оставлять пострадавших одних, без всякой помощи.

— Оставайтесь с ними, Юсуп Габитович. — сказал Рощин. — Попытаемся выполнить все работы втроем. Будем кулинарничать по очереди.

Астронавты попрощались с доктором и ушли, оставив его у альберийской ракеты.

Несмотря на предельную занятость, Лядов упорно продолжал поиски вымпелов. Он нашел уже много отдельных осколков, а однажды в его руках оказался кусочек меди и даже уцелевший каким-то чудом полупроводник, по-видимому, от радиопередатчика.

Теперь уже не было сомнений, что в этом районе упал контейнер с научной аппаратурой, а не последняя ступень ракеты. И, наконец, наступил момент, когда упорство штурмана было вознаграждено. Все произошло просто. Звук в телефоне резко изменился, и Лядов увидел под ногами небольшую воронку. Ему не пришлось отгребать долго лунную пыль, чтобы извлечь предмет, копии которого бережно хранятся на Земле в музеях многих стран. Он с гордостью поднял драгоценный шаровой вымпел, на пятиугольных элементах которого были выбиты герб Союза Советских Социалистических Республик и надпись «Сентябрь. 1959 г.». Он ярко блестел, отражая лучи Солнца.

Когда Лядов сообщил по радио о своей удаче Рощину, тот приказал ему не уходить с места находки и ожидать прихода всего экипажа. Вскоре появился Рощин, а затем Коваленко и Касымов. В руках доктора был киноаппарат. Пока астронавты рассматривали находку, Касымов успел запечатлеть этот волнующий момент на пленку.

В конце недели больные почувствовали себя значительно лучше, хотя были еще очень слабы. Касымов мог теперь оставлять их на некоторое время и принимать участие в работе экспедиции.

Когда состояние здоровья Линье не вызывало уже опасений, Касымов решил выяснить некоторые чрезвычайно странные обстоятельства космического рейса альберийских астронавтов.

— Должен признаться, господин Линье. — сказал он, — что весь наш экипаж не может понять, что заставило вас отправиться в космос на атомной ракете, не имеющей надежной защиты от радиоактивного излучения. Я, например, крайне удивлен, что вы не имеете даже препарата, разработанного вашим соотечественником, профессором Ренаром.

И тогда Линье рассказал, при каких обстоятельствах, уже известных читателю, он отправился в этот рискованный рейс.