Проданная монстру

При этом, Вологодский никогда не использует служебное положение, например, чтобы подкатить к модели с сексуальным интересом. Нет, ни коем случае! У него с этим все крайне строго и по закону. Он строг к фотографам, к клиентам, все должно быть в рамках приличия и этики. Но если кто-то осмелится нагрубить клиенту или попытаться настоять на своем в каком-то вопросе – пиши пропало.

Володгодский обожает все контролировать.

– Мне кажется, ты не слишком любезна с Давидом, Эрика, – подтверждает мои опасения генеральный.

– Мы почти родственники с этой милой девушкой, так что не бери в голову, Илья, – разряжает обстановку Давид. – Договоримся.

– Не сомневаюсь. Эрика действительно хороша, одна из лучших моделей. Поговорите в моем кабинете, обсудите детали. Скажу, чтобы вам принесли кофе по особому рецепту. Я уезжаю, там вам никто не помешает…

Нет ни малейшего шанса ускользнуть, констатирую с отчаянием, покорно следуя за Бахрамовым, который, оказывается, прекрасно знает где находится кабинет генерального.

– Ты чем-то удивлена? – спрашивает Давид, закрывая за мной дверь кабинета.

Он, похоже, с легкостью читает мои мысли…

– Немного, – пожимаю плечами.

Меня охватывает нервная дрожь.

– Реклама двигатель торговли, Эрика. Слышала выражение? Я, задолго до твоего здесь появления, был клиентом Вологодского.

– Мне это не интересно. Даже если наша сегодняшняя встреча случайна…

– Она не случайна. Сегодня я приехал из-за тебя. Ты послала меня в нокаут вчера, – смеется Давид. Его обаяние бесспорно. Особенно меня обезоруживает его умение посмеяться не только над обстоятельствами, но и над собой.

– Ты пришел за извинениями? За моим покаянием?

– Нет, Эрика, извинений мне не надо. Ты, в роли Майка Тайсона – зрелище, стоящее больше синяка на скуле. А вот покаяние… Это интересно. Знаешь, есть нечто сексуальное в женщине на коленях…

– Пошляк!

– О да… Я такой, – снова насмешка.

– У тебя сегодня смотрю прекрасное настроение… Может тогда отпустишь уже мои грехи, и я поеду по своим делам? – произношу как можно холоднее.

– Сначала обсудим кое-что, раз уж нам так любезно кабинет предоставили, – Давид вольготно располагается в огромном кожаном кресле генерального.

– Мы все вчера сказали друг другу…

– Я так не думаю. Теперь, похоже, я должен тебе рекламный контракт. Тем более тебе нужны деньги, чтобы помочь продержаться семье на плаву. Но долго не продержишься…

– Меня не интересует твое мнение, касаемое моей семьи и нашей способности плавать! – почти рычу, но скорее от отчаяния, чем от злости.

– Это реклама банка, в состав акционеров которого я вхожу. Элегантная красотка поднимается по мраморной лестнице…

– Я же сказала, что меня это не интересует.

Давид вдруг резко поднимается на ноги. Невольно пячусь назад, хотя он еще и шагу в мою сторону не сделал.

– Ты живое воплощение выражения «трепетная лань», Эрика. Интересно, ты сама осознаешь, как это заводит? Вся такая неприступная…

Я сейчас могу лишь об одном думать – Давид на глазах превращается в опасного противника. И все же, несмотря на его ледяной взгляд, всем своим существом тянусь к нему. Вот в чем главная опасность для меня.

– Не смей… – чем ближе он подходит, тем сильнее захлестывает паника.

– Разве я… хоть пальцем тебя тронул, – спрашивает Давид задумчиво, подходя вплотную.

Вжимаюсь в стену, меня бросает то в жар, то в холод. Эмоции абсолютно противоречивы, потому что едва ли не облегчение чувствую, когда угроза превращается в реальность, и рука Бахрамова касается моей щеки. Возможно, мне недостает опыта с мужчинами, но и трепещущей девчонкой, до которой никто никогда не дотрагивался, меня тоже нельзя было назвать. У меня было несколько романов. Я не девственница, хотя единственный мужчина, с кем у меня была близость, не смог пробудить меня. Мне не понравился секс. Я испытывала острый дискомфорт от осознания что кто-то познает меня настолько близко. И снова ходила на сеансы психоанализа, боролась со своими комплексами. В результате все закончилось крахом. А ведь я так мечтала выйти за Игоря замуж, создать крепкую семью, удочерить с ним Николь…

Почему я никогда не чувствовала такого трепета как сейчас, от прикосновений Игоря, который был мне почти мужем? Были планы на жизнь, было кольцо, свадебное платье, гости.

Да, я тот еще экспонат для изучения. Пару лет назад сбежала с собственной свадьбы, почти как Джулия Робертс в фильме «Красотка-2». Моя популярность как модели взлетела тогда до небес, обо мне писала вся желтая пресса, пришлось на полгода уехать за границу… По возвращении сделала все, чтобы скандальную историю забыли.

– Почему ты так сильно дрожишь? – вопрос Давида, заданный хриплым голосом, вырывает меня из воспоминаний. Заставляя вернуться в реальность, в которой я впервые испытываю такое сексуальное волнение от почти невинного прикосновения мужской руки. Господи, да я вся дрожу от возбуждения, между ног чувствую болезненную пульсацию, щеки щиплет от жара.