Проданная невеста

— Нас не пригласили, — усмехнулся он. — Посмотрим трансляцию отсюда.

На следующий день похолодало.

Ничего делать не хотелось, Зверь ушел, а я провела полдня в постели, играя с Голди и ни о чем не думая. Из-под теплого одеяла не хотелось выбираться. С утра было пасмурно, несколько раз порывался пойти дождь, превращаясь в мокрый снег…

Нужно бы проведать Настю, ей, наверное, одиноко, но это вечером. Девушка моего отца приходила в себя несколько недель. Я стала называть ее Настей из-за наколки в виде буквы «Н» на внутренней стороне бедра, о которой рассказала Ясмина. Что она значила, я не знала. Настя тоже не вспомнила.

Сначала ее постоянно трясло, она вставала только с посторонней помощью, и плакала. У нее тряслись голова и руки. Ясмина сказала, это неврологические.

Свое имя она так и не вспомнила.

Я просмотрела прессу, но и там оно не упоминалось. Просто очередная спутница Девина, они провели вместе не так много времени, прежде чем та забеременела и исчезла с радаров. Я не была уверена, что с убитой памятью она может быть нам чем-то полезна. Зверь считал иначе. Он несколько раз говорил с ней, выясняя детали жизни Девина. Пока мы скрывали, что девушка здесь, и вроде бы удачно…

К полудню растопили камин.

Стало уютно, несмотря на непогоду. Тепло, потрескивание дров были такими умиротворяющими.

Зверь пришел после обеда.

— Моя принцесса еще не вставала?

Стало неловко — лежу, как королева, до обеда, и даже в порядок себя не привела.

— Уже встаю, — смущенно улыбнулась я.

Я осталась в халате, но расчесалась и накрасила губы нюдовой помадой. Впервые за много времени. Упала на кровать рядом со Зверем и прижалась боком. Попыталась представить бесконечные вечера и ночи вдвоем: камин, глинтвейн, счастье.

Зверь принес нам по стакану, я вдохнула аромат горячего вина, улавливая аромат специй и меда. Корица, гвоздика, кардамон.

От первого же глотка кровь приятно разбежалась по венам.

— А нам точно нужно это смотреть? — спросила я, увидев, как Зверь достает телефон и подключает трансляцию.

— Конечно, милая. Такой день, — он коварно улыбнулся и нахмурилась, не поняв иронии.

Он прижался ко мне лицом, и повернулся к экрану. Я чувствовала, как его скула вжимается в мою щеку — так близко, насколько возможно. Свежий запах его волос напоминал запах луга.

Мы вместе смотрели на экран.

Городская площадь. Много прессы. Толстый мэр, похожий на огромного пингвина из-за черного смокинга с белой рубашкой, занял место за трибуной. По бокам от него стояла охрана — здоровяки в черном, мрачные и опасные. Они следили за толпой журналистов, как хищники за стадом оленей.

Снова начался дождь и один из них раскрыл над головой мэра огромный черный зонт.

Не понимаю, зачем мы это смотрим.

— Узнаешь? — Зверь ткнул в ряд охранников с краю трибуны.

Я нахмурилась. Один мне и вправду показался смутно знакомым, но я не поняла почему.

— Это твой каратель! — вдруг узнала я.

— Молодец, девочка.

Я смотрела на экран с большим интересом. Вот мэр закончил выступление, небольшая пауза.

— Смотри, кто выйдет за ним. По традиции, после мэра выходит самый важный гость.

Я затаила дыхание.

Рядом с трибуной появился Девин.

Думала, это будет Руслан. Но он где-то позади, за стеной охраны и, думаю, выйдет следующим. Руслана я очень хотела увидеть: мы не виделись и не говорили с той прощальной встречи, Ник больше не отвечал. Я понятия не имела, что с ним творится и в каком он состоянии. Почему-то мне было не все равно. Наверное, по той же причине, по которой Зверь мстил за нашего ребенка. Потому что мы с ним чуть не стали семьей…

Мой отец остановился и положи руки на трибуну.

Стоял над микрофоном, но молчал, нагнетая паузой напряжение в толпе.

— Приветствую вас, горожане и гости города, — наконец раздался его голос, взгляд устремился к мэру, — благодарю нашего уважаемого…

Я не слушала любезности.

В позвоночнике появилось напряжение, как от предчувствия, я поерзала, садясь удобнее. Голди играла на покрывале, но заметив резкое движение, настороженно и с любопытством уставилась на меня. Почувствовала перемену в настроении.

— Только не говори, что… — закончить я не успела.

Каратель шагнул вперед, выдергивая из кобуры пистолет. Выкрикивая лозунги, вскинул оружие. Он успел выстрелить всего пару раз, прежде чем охрана уничтожила его ответным огнем. Журналисты и горожане бросились с визгом прочь, а тело карателя свалилась с трибуны на камни мостовой.

Закрыв рот ладонями, я во все глаза смотрела в экран.

Сердце облилось кровью, чуть не остановилось и застучало медленно и больно. В ушах зашумело от волнения.

Девин упал за трибуну раненый. На спину, повернув лицо в сторону зрителя. Какой-то журналист снимал его крупным планом. Вечерние новости будут горячими.

Я не знала, жив он или нет. Глаза были закрыты.

Все произошло за секунду, но для меня они растянулись в вечность.

К трибуне шагнул Руслан и наставил на тело Девина пистолет. Не сомневаясь, выстрелил контрольным в голову и бросил оружие.

Под взглядами камер он бросил пистолет и поднял руки. В него охрана стрелять не посмела.

Он сдавался.