Проданная невеста

Ее вещи перебрала и аккуратно сложила в коробки, выбросила хлам и старую мебель, оставив только столик и комод. Они нуждались в реставрации, но будили во мне воспоминании о том времени, когда я была маленькой и мама была рядом, и многое для меня значили. Их отвезли к мастеру. Бригада вычистила квартиру до основания: сняли полы, отодрали остатки обоев. Я мечтала о капитальном ремонте, который не просто придаст красивый вид, а уберет дух безысходности и бед, которыми я здесь надышалась.

Бригада справилась за месяц.

Когда я вошла в квартиру, то не узнала ее.

Старая нора, которая будила только негативные воспоминания, превратилась в просторную светлую квартиру.

Поменяли все. Окна стали высокими, с современными рамами, заменили двери, она благоухала и выглядела новой.

Это было прекрасно, но одновременно с этим и грустно. Я навсегда попрощалась с детством, ее последний «свидетель» уничтожен. И каким бы убогим и жалким оно ни было, там осталась мама, там был мой дом. Все это в прошлом.

Я выбрала несколько маминых фото и заказала к ним рамки — тонкие и стильные. Их я расставила на отреставрированном комоде.

Затем настал черед мебели.

Я обставила кухню — новым белым гарнитуром, и две комнаты, одну превратив в гостиную. Там уютно устроился мягкий диван в бежевых оттенках и стеллаж, которой наверняка со временем обзаведется массой мелких сувениров и вещиц. На это ушел еще месяц. Почти все время я пропадала в маминой квартирой или на учебе — этому Руслан не препятствовал.

Оба они тоже оказались «пустыми». Я не расстроилась и уже свыклась с мыслью, что времени потребует много. Полгода-год, чем дольше, тем мне удобнее. Я могла сосредоточиться на учебе. По правде говоря, учеба вытеснила из головы все остальное и голова была забита только ею. Я начала шить и мне безумно это нравилось.

Как-то я сидела в уютном кафе между парами, и ко мне подсела одна из мажорок курса.

Это была дочь известного бизнесмена и эстрадной певицы, одевалась она всегда на пять с плюсом, и изо всех сил пыталась подружиться со мной.

— Ты так стараешься на занятиях, — подлизалась она. — Это явно твое. Решила, чем будешь потом заниматься?

— Стану дизайнером, — пожала я плечами. — У меня будет своя коллекция.

— Платья?

Я задумалась:

— Мужские костюмы.

Она удивленно подняла брови.

— Внезапно, — она начала есть салат с тунцом. — Почему костюмы?

— Хочу, чтобы меня окружали красивые мужчины в любом возрасте, — усмехнулась я.

Потому что они сильнее. И мне хотелось ближе держаться к тем, кто носит костюм за десятки тысяч. Новой «подружке» я этого не сказала — это бы выдало мою слабость.

Весело болтая, мы доели и отправились на занятия.

На однокурсников я смотрела слегка иначе. Девушки и парни из богатых семей — а других здесь не водилось, слишком дорого стоило образование, с удивлением смотрели, с каким рвением я делаю все. Они меня не понимали. Защищенные надежной финансовой подушкой своих родителей, они были уверены в себе и в завтрашнем дне, не понимая, что им просто повезло. Мой отец богат, но путь наверх приходится прогрызать еще более старательно, чем если нет… Компания мажоров хотела затащить меня к себе, думая, что я, как и они, родилась с золотой ложкой во рту, но узнав ближе, удивлялись. Я была другой.

Целыми днями я делала эскизы. Шила. Учила историю моды и теорию.

Однажды наставница, выделенная мне деканом, удивилась:

— Вы так стараетесь, словно боитесь не успеть. Не торопитесь. Насладитесь студенческими радостями.

Я только сдержанно улыбнулась.

Студенческие радости.

Подумать только.

А вот Руслану на мои успехи было плевать.

Его интересовали лишь одни мои «успехи». И здесь я ничем не могла его порадовать. Даже показала информацию о планировании беременности и проблемах, но судя по выражению лица, ему это абсолютно не понравилось. Я внутренним чутьем догадалась, что ждать год он не намерен.

— Если не получится через три месяца, обратимся к врачу, — решил он.

Настроение в тот вечер безнадежно испортилось, да и утром лучше не стало. Скоро Новый год, но декабрь пришел бесснежным и дождливым, в семь утра я пялилась в окно и не хотела вставать. То ли после вчерашнего ужина, то ли после разговора с Руслана, на душе было нехорошо и ломило тело. Может, и простыла. Вчера попала под сильный, холодный дождь. Он и сейчас мыл окна…

Руслан потащит меня к врачу. Он твердо настроен на ребенка. Нужно будет — выжмет из меня этого ребенка, чего бы это ни стоило. Окажусь бесплодной — будет лечить, заставит меня проходить сложные, болезненные процедуры, прокалывать живот, глотать гормоны… Стало нехорошо. Я покрылась холодной испариной, понимая, что подписала с ним не просто контракт — дьявольский контракт, если что-то пойдет не так… А если я действительно больна?!

Он скорее убьет меня, ставя опыты, чем откажется от своих идей…