Проданная невеста. Наследник корпорации

Но на какой-то момент я задумалась: черт возьми, почему действительно не сказать адрес пентхауса и как туда войти. А если Руслан успел вывезти ребенка — то все адреса, что вспомню. Это так просто. Переложить тяжесть на чужие плечи. Я ведь никогда на самом деле и не хотела быть главой этой чертовой корпорации. Маре считает себя моим отцом, и дедушкой моего малыша. Здесь моя сестра. Здесь Руслан не будет выносить мне мозг и заставлять делать то, чего я не хочу. У меня будет легкая жизнь с моим ребенком. До конца наших дней будет тепло и уютно, и не придется думать о деньгах и проблемах. Коринна мечтала о свободе, потому что выросла в клетке. Но я-то была снаружи и знаю, как тяжело там просто выжить, а иногда мир тебе не может предложить даже немного дешевой еды.

Просто скажи ему. И все. Это ведь не предательство.

— А что будет со Зверем?

Маре игнорировал меня, вернувшись к жаркому. Только мы с Коринной не ели. Она почему-то стала вести себя слишком скованно с опекуном, а у меня кусок в горло не лез при нем.

Это что, так и будет — на неудобные вопросы не отвечаем?

Это, черт возьми, мое наследство! Деньги и корпорация моего отца, а не Руслана, Зверя или этого сраного Маре! Я вытерла губы салфеткой и вышла из-за стола. Коринна слабо ахнула от моей дерзости. Пока я поднималась наверх, сжав кулаки и громко топая по деревянной лестнице от гнева, услышала голос Маре:

— Ешь, Коринна.

И все. Ни слова обо мне.

Да он ко мне относится, как к подростку! К девочке, которая росла в розовом саду, как моя единокровная сестра. Только я не такая.

Я ходила по комнате, пытаясь успокоиться. Может, во мне гормоны бушуют. Интересно, что скажет Маре, когда узнает, что принцесса рожает, как кошка, одного за другим? Лучше не выяснять это. Он может не расчувствоваться, а на аборт отправить по доброте душевной.

— Пошел он, — прошептала я, не в силах держать злость в себе.

Ни хрена я ему не скажу. Не собираюсь помогать тому, кому не доверяю.

Когда запал прошел, я даже пожалела, что начала конфликт, резко ушла. Выгоднее было промолчать, вытянуть из него что-то. Хотя бы не выкидывать коленца прямо за ужином. Может, извиниться? А смысл? Он, скорее всего, подобной выходки от меня и ждал. К нам обеим «дядя» относится, как к детям.

Нужно убираться отсюда.

Остановить все это можно одним способом — заявить наши с Коринной права, а остальных гнать к чертовой матери. Все беды из-за этого дурацкого наследства!

Как отсюда выбрать? Могу ли я рассчитывать на помощь Зверя?

Я даже не знаю, жив ли он!

Я попыталась успокоиться и мысленно проанализировать, что может делать Зверь. Если все в порядке, и он выбрался с места обмена, то вернулся в «Авалон». Он шел своими ногами, так что думаю, с ним все в порядке. Зверь на ранение живучий, так что выздоровеет. К тому же, у него есть Ясмина и… Вика. О, нет. Теперь я поняла, что вряд ли когда-нибудь моя мечта сказать Зверю о ребенке сбудется. Ему, скорее всего, скажет она.

Боже, представляю, в каком гневе он будет.

Да он весь город разнесет. Характер у него не слаще, чем у Руслана, самомнения не занимать. Его держали в плену, пытали и в это время во кускам рвали его город и имущество. Если он узнает, что беременную невесту забрал тот, кто его мучил — я затрудняюсь сказать, что он сделает.

Наверное, объединится с Русланом. Это самый разумный вариант — хотя бы на время.

Жизнь им уже показала, что поодиночке их легко сломать.

Только меня они не найдут.

Я знаю дорогу к дому, но связи с внешним миром у меня нет. Может, Коринна сумеет? Ведь у нее был доступ к интернету. Нужно еще разок сходить с ней на охоту завтра… Было бы неплохо, если бы Руслан мне в одежду засунул отслеживающий маячок, только в обычную он не мог — только в пальто, а оно как раз у него в руках осталось, когда я убегала. Да и слишком уверенно себя ведет Маре. Мою одежду давно забрали. Наверняка проверили. Будь там что, меня бы перепрятали или приняли другие меры. Так что сами они меня не отыщут.

Минут через пятнадцать в дверь робкой постучали: горничная принесла ужин, чтобы я доела в одиночестве. Новый кусок оленины, овощи, кусок пышной свежей лепешки.

— Спасибо, — пробормотала я, подумала, не передать ли Маре извинения, но делать это через прислугу — точно плохая идея.

Надо же, уже учусь этикету, подумать только. Я вяло жевала оленину, когда услышала легкие шаги в коридоре — в свою комнату вернулась Коринна. Еще через полчаса раздался новый стук в дверь.

— Лилия? Я могу войти?

Маре! Я отодвинула тарелку.

— Да, — я подавила желание добавить «дядя».

Он вошел, сделал знак рукой — не вставай. Злым он не выглядел, но воспитывать будет — это точно. Я отвела глаза и прикусила губу.

— Я прошу тебя не начинать о твоих… хм, друзьях, при сестре.

— Извините, — сказала я. — Я не хотела, просто плохо себя чувствую и вышла из себя.

— А что с тобой?

— Не знаю… Голова болит, и вообще со вчерашнего дня что-то не то.

— Вызвать тебе врача?

— Нет, не надо, — еще бы не хватало, чтобы они выяснили про беременность.