Проданное счастье

Шок вперемежку с неверием – вот что читается на лице Майи. И у меня нет на руках доказательств своих слов. Мне остается только предложить ей поехать со мной и провести тест на ДНК, убедиться самой, что не вру, не выдумываю.

— Как так? – шевелит губами, разговор прерывается, потому что к столу бегут дети.

— Папа! Папа!  Мы хотим есть, пить, вкусняшек и вредностей, - в два голоса орут Матвей и Марина, Савва как-то застенчиво на меня косится, жмется к Майе. Она сразу же его обнимает, улыбается нежно и ласково. Он доверчиво присаживается рядом с ней. Однако ее глаза то и дело устремляются на моих шумных двойнят. Точнее наших.

— Папа, я знаю, что у Майи нет парня, почему бы тебе не взять ее в жены? – Маринка своим вопросом заставляет меня подавиться водой, Майя на секунду прикрывает глаза, приходит в себя быстрее, чем я. Собирается что-то сказать, но дочь опять выдает:

— Лучше ты будь нашей мамой, чем эта страшная женщина.

— Страшная или не страшна, но она наша мама, - резонно замечает Матвей. – Родителей не выбирают.

— Я не собираюсь ее считать мамой, - сверкает глазами и пересаживается к Майе, крепко ее обняв за руку. – Пусть будет Майя нашей мамой, чем та.

— Ты хотела есть, Марина, - пододвигаю к дочери поднос с ее остывшей едой.

— Не буду я холодное есть.

— Хорошо, я сейчас куплю тебе что-то горячее и полезное, - предупреждаю заранее о том, что лимит вредной еды превышен. Марина кривится, но соглашается.

— Савва, я тебе тоже куплю что-то домашнее. Матвей? – она вопросительно смотрит на сына, он задумывается.

— Блинчики с творогом.

— Я тоже их люблю, - тихо замечает, встает и проходит мимо Матвея, легонько к нему прикасается. Он, наверное, даже не заметил этого движения, а я вот не пропустил его.

Встаем в очередь, перед нами человек пять. Все же в выходные в торговых и развлекательных центрах всегда много людей. Майя поворачивается ко мне, внимательно разглядывает мое серьезное лицо. Я тоже разглядываю ее. Сейчас очень важно не упустить ничего в откровенном разговоре, когда нужно расставить все точки и понять, куда двигаться и с кем.

— Как так получилось? Как? Ты понимаешь, какой хаос у меня сейчас в голове? Я никак не могу понять связь между тобой, Оксаной и мной. И детьми, - обхватывает голову руками, беспомощно на меня вскидывает свои медовые глаза, словно вот я сейчас разложу по полочкам. Попробую.

— Оксана суррогатная мать. Выбрал ее сразу после нашей с тобой встречи. Когда произошел облом с донором яйцеклетки, которую я купил, она уговорила врача не откладывать процесс оплодотворения, предложив твои клетки. Ты ведь анкету подала в банк донорства.

— Да. Меня вызывали, но я не думала, что для Оксаны. Это так странно, похоже на махинацию. Это вообще законно было все?

— Если очень хочется, я могу призвать Оксану и Мальцеву к ответу, но понимаешь... – задерживаю дыхание, признаться, что я не жалею об этой ошибке очень сложно. - Она сказала, что деньги нужны срочно для сына, - Майя хмыкает, качает головой.

— Оксана никогда не думает о ближнем, только о себе. Когда я предложила ей стать суррогатной матерью, она устроила мне истерику. А потом я пригрозила, что расскажу все отчиму о ее второй жизни, в которой есть муж и ребенок.

— Серьезно? – ошеломленно взираю на спокойную девушку, она задумывается, уставившись мне в грудь немигающим взглядом.

— Понимаешь, отчим на лицо симпатичный, работал в местной администрации, был завидным женихом. За ним все местные красотки бегали, а он выбирал. Мама ведь тоже повелась.

— Откуда ты узнала о второй семье? – смотрю поверх ее головы на очередь, разговаривать нам осталось совсем недолго. Майя замыкается, опускает глаза в пол. Я протягиваю руку и сжимаю ее плечо. Она все равно на меня не смотрит.

— Я тебе обязательно все расскажу, но не сегодня, - севшим голосом произносит, медленно поднимая глаза. Там развернулась нешуточная война, и я не понимаю с чем она воюет. Киваю. Не заставлять же ее раскрываться в столь шумной обстановке, находясь в напряжении.

Мы берем детям обычной еды, в молчании возвращаемся к столу. Майя садится между Матвеем и Мариной, я рядом с Саввой. Дети шумно комментируют свои интересы между собой, обсуждая какую-то игру.

Задумчиво кручу стакан с кофе, Майя старается не пересекаться со мной глазами. С каждой минутой, наблюдая, как легко она вливается в детскую беседу, как открыто и прямо смотрит в глаза Матвею, Марине и Савве, влюбляюсь в эту девушку. И прошлая симпатия, оказывается и вовсе не симпатией была, я ее тогда уже полюбил, просто не позволял этому чувству захватить себя в плен.

— Майя, - беру ее за руку, когда дети с криками туземцев выбежали на улицу. Девушка замирает, пальцы подрагивают. Тяну ее к себе, не сопротивляется. Свободную руку поднимаю и прикасаюсь к щеке, нежно поглаживаю костяшками. Ее губы неуверенно дергаются в улыбке.

— Я скучал по тебе. Все эти годы я скучал по тебе. Прости, если в нужный момент проявил себя слабаком, не сумел протянуть руку в знак поддержки...