Продавец басен (СИ)

— Смотри, Люк, — разглагольствовал Акимыч, намазывая рогалик. — Игроки тут делятся, в общем, на три группы. Часть — нищеброды. Я, например, — нищеброд. И Ним тоже. Мы сюда приходим зарабатывать — ну, не только, но в основном. Нищеброды копают железо, пасут коз, пекут рогалики, в общем, вовсю производят материальные ценности. Нам не до подвигов и приключений обычно. Вторая категория — это клановые бойцы, особенно из топовых кланов. Они, может, тоже в конечном счете сюда за деньгами — но это совсем, совсем другие деньги. Завоевание фронтиров, эпические монстры, клановые войны, политические интриги и тэ дэ. Эти ребята вкладывают в игру с самого начала много бабла — но и награды у них, если повезет, нешуточные.

Но больше всего игроков, половина точно, сюда вообще за другим являются. Им тут никакие ремесла не нужны, они и в нашем мире неплохо зарабатывают. И бегать с мечами за монстрами им тоже ни к чему. Они сюда приходят — отдыхать. В реальности на курорт слетать — это дорого и сложно: самолеты там, карантины, визы. А тут пять минут — и ты на морском курорте типа Вивана или Тослы, да хоть в Лоди, если денег мало. Или в горах на лыжах. Все копейки стоит по сравнению с нашим миром, от еды не потолстеешь, тело у тебя молодое, сил полно — танцуй всю ночь, занимайся сексом.

— Развратом, — поправил Лукась. — Ну, если не в законном браке.

— Между прочим, я фильм видел, что уже социологи тревогу бьют — куча супругов сексом только в Альтрауме занимаются. Тут все красивые, здоровые, ничего не болит, никаких внеплановых беременностей. Так что жители благополучных стран по большей части снимают жилье в Ноблисе или Румисе — ну, или в Шоане для любителей чего погорячее, и после работы — сюда, оттягиваться. Валюту игровую покупают за реал и отлично себя чувствуют. А мы, нищеброды, печем им булки, растим пшеницу, шьем наряды и все прочее доставляем, что надо.

— А в Антии что? — спросил я. — Там же в регионе богатых стран мало.

— Да сейчас! Там же весь Ближний Восток, все арабы. И муллы их признали любой секс ну, который разврат и прочий алкоголь, в Альтрауме — разрешенным! Типа ненастоящее и не считается, аллах не против. Да там, в Антии, такие курорты, такая роскошь в некоторых городах, так народ жжет, говорят, что многие из той же Риверры спецом на Антии регистрируются, в Риверре порядки построже, их новое пуританство и в игрушке всех достает.

Я сперва удивлялся — с каким спокойствием Лукась относится к самым потрясающим сведениям из жизни другого мира, и почему заработок портье на Земле его интересует больше интернета, ВР-программ и космоса, но потом попытался взглянуть на происходящее его глазами. Это же все равно, что какому-нибудь франку десятого века про Китай рассказывать. Что Лукасю иные миры, если он сам живет в мире, который хорошо если наполовину открыт, а что касается технологий и прочих чудес, то уж в Альтрауме их всяко не меньше. И обывательскому разуму — а ИИ Лукася, бесспорно, детально воспроизводил именно такой разум — куда больше всяких сомнительных чудес интересны были вещи надежные и понятные. Например, жалованье портье.

После обеда мы все получили сообщения от Евы. Одинакового содержания. Еву интересовало куда мы все провалились. Я от имени собравшихся продиктовал голубю сообщение, что у нас — культурная программа, мы в театр собираемся. Как ни странно, Ева ответила, что сходит с нами и, действительно, когда мы только добрались до здания Городского Совета, в котором давался выбранный нами спектакль «Песнь об Амалее», Ева уже ждала перед будкой-кассой.

— Выбрали вы, конечно, полную дрянь — это же для неписей спектакль.

— А есть разница?

— Конечно! Для людей нормальные пьесы ставят и иногда даже неплохие — сами понимаете, какие тут возможности и у артистов, и у декораторов.

— Тебя должно порадовать, что билеты дешевые — раз в десять дешевле, чем у некоторых других.

— Поэтому и дешевые.

Пока ждали первого звонка, Ева разъяснила, что существуют шоу для заработка — крутые и дорогие, а есть труппы, которые на сцене играют, чтобы скиллы прокачивать — для этого нужна аудитория из неписей, а неписям «Гамлета» с новаторской драматургией ставить ни к чему, у них другие вкусы.

— Какие?

— А сейчас увидите, — злорадно сообщила Ева, занимая место.

Спектакль был кошмарен. На сцене были сплошные игроки, в основном барды, трубадуры, миннезингеры и прочие ваганты. Страшно завывающими голосами они, размахивая руками и принимая картинные позы, читали бесконечные стихи. Прерывалось это вытье выходами на сцену «Пролога» — мужика, который выбегал перед застывшими актерами и пояснял уважаемой публике: что они только что увидели, и что они увидят потом, и чем кончится спектакль.

«Вы только что лицезрели, как влюбленные ревнивые боги-близнецы хотят вступить в смертный бой, невзирая на то, что их возлюбленная Амалея пыталась их примирить. Неужели прольется божественная кровь?! О нет, мудрейшая Амалея в следующей сцене раздвоится, и каждый из близнецов получит в жены богиню, после чего начнется радостный свадебный пир! Смотрите же!»