Продавец басен (СИ)

— А если использовать ее, например, как бубен? — не унималась Ева. — Там только с музыкой согласились.

Сиводушка взяла у Акимыча гитару, положила ее на колени и двумя руками начала наигрывать на ней, как на гуслях, какую-то симпатичную мелодию.

— Нет! — сказал я. — Только через мой труп! Ноги Сиви не будет ни в каком борделе!

В конце концов мы договорились так. Сиви мы наряжаем мужчиной и скрываем ее лицо маской под широкой шляпой. Ева и Акимыч идут с нами и обеспечивают нам моральную, а то и физическую поддержку. Лукась благонравно остается дома и будет молить Амалею помиловать наши порочные души. Гус идет не с нами и НЕ в «Мокрую макаку», нечего там проверять и смотреть не на что, а прямо на баркас — сторожить транспорт и быть ответственным сотрудником. А что случилось дальше с гномом и порочной королевой — я ему и так расскажу. В любом случае сказ о «Северных волках» я сегодня начну заново, а он все равно уже начало слышал.

Глава 11

Бордель назывался «Две веселые Луны» и располагался в квартале Свистунов. Сиви переместила отображение своего статуса по-мужски, на грудь, ее обрядили в мой выходной костюм, закатав рукава и засунув слишком длинные штанины в высокие ботинки, лицо закрыли шелковой черной маской с узорами, на брови была надвинута широкополая шляпа, но, по-моему, ничего мужского в этой изящной фигурке по-прежнему не было. С другой стороны, обилие всяческого женского в зале «Лун», безусловно, отвлекало от лисички внимание — некоторые девушки тут были одеты очень откровенно. Хотя, если подумать, на любом реальном пляже можно найти куда более раздетых и девушек, и бабушек, и дедушек — тут все зависит от обстановки. Почему-то при длинных юбках глубокое декольте смотрится ужасно вызывающе, и я понимаю, почему канкан ощущается гораздо более неприличным танцем, чем стриптиз на шесте. Но, в принципе, если не смотреть наверх, где вдоль галереи тянулись то и дело открывающиеся двери отдельных номеров, то внизу было похоже на обычный ресторан, или, может быть, клуб — часть девушек сидели на диванах и болтали, некоторые располагались за столиками с гостями и все вели себя вполне чинно. Среди жриц любви были и игроки — с классами типа «гетера» или «суккуба», но я увидел и одну «морскую ведьму» — даже стало интересно, использует ли она свой навык превращения в гигантскую каракатицу во время… эээ, ну, сами понимаете.

— А если класс «гетера» дается — то непременно нужно этим заниматься? — спросил я Еву.

Та пожала плечами.

— Это лишь один из возможных путей развития. Но вообще «гетера», «сирена» и подобные типы классов очень хороши для взаимодействия с неписями, особенно при навыках дипломатии и тому подобных, в каждом клане они — основные сборщики информации и добытчики квестов. Знаешь, что открытие Сандара досталось инкубу?

— А Альтер Эго «рыцарь удачи», никакого инкубства — сказал Акимыч.

— Ты помешался на своем Альтере Эго, ты же не дочка императора, тебе-то что в него влюбляться?

На маленькой полукруглой сцене в углу пока пиликал на крошечной скрипочке игрок-музыкант с классом «скальд», мы ждали своей очереди в зале, скромно пили одну бутылку самого дешевого вина на четверых. Скрипач вывалился в реал прямо со сцены, похоже, у него сработал таймер, и распорядительница глазами и бровями показала, что нам пора браться за дело. Я принес Сиви стул, поставил его в угол подиума у себя за спиной, и, старясь, чтобы голос не очень хрипел и колени не очень дрожали, начал вещать в жестяную коробку, похожую на рупор, которую пододвинула к моему лицу Ева.

' В северной стране на краю мира правил один… ну, не царь, а типа царя. У него было эээ… пять детей, мальчики и девочки. И еще у него была жена с довольно противным характером…'

Когда я начинал путаться и сипеть, на выручку приходила Сиви, ее приятное негромкое бренчание заполняло паузы, я успевал сделать глоточек из пузырька с мятным маслом, умягчающим горло, и вспомнить, что там, черт побери, было дальше. Смотреть я смотрел только на Акимыча — тот бесконечно показывал мне большие пальцы и всячески изображал восторг от моей декламации — ну, кроме тех моментов, когда Акимыч отвлекался на проходящую мимо очередную барышню с такими смелыми разрезами на кринолине, что даже я на подиуме сбивался и начинал кашлять.

Чем позднее становилось, тем больше в зале появлялось народу, большой свет наверху приглушили, по столам разнесли канделябры, на дальних диванах, как мне казалось, иногда творилось нечто совсем не скромное и не благопристойное, я старательнее загораживал от Сиви это безобразие, а Северные волки продолжали штурмовать Белую крепость и грызться за старшинство.