Продавец иллюзий, или Маска страсти

Любопытно, а с моим мужем она сошлась тоже из-за денег или все-таки фактура прельстила? Нужно признать, что Александр или Андрей (я по прежней привычке называла своего мужа Александром) был не чета Герману. Мужик привлекательный, что там и говорить!

– Были в курсе дел босса?

– А что? – Алена подцепила длинной ложечкой клубнику и отправила ее в рот.

– Вы знали, что он нанял сыщика для слежки за своей женой?

– Угу!

– Он вам сказал?

– Просто я не слепая и не глухая. Разговоры же телефонные были слышны. Да и после того, как он заподозрил ее в шурах-мурах на стороне, словно с цепи сорвался. Чисто психом стал. Один раз мне даже лекцию на тему женской верности прочел. Ну, я молчала, конечно… Кто же со своим хлебом с маслом ссорится?

– А… сыщика ты этого не видела?

– Слава богу, нет. Еще какое-нибудь чмо плешивое наблюдать мне без надобности.

– Почему «плешивое»? – опешила я.

– А кто еще может в сыщики податься? Только лох конченый.

Вадим-Николай на лоха не тянул, но говорить об этом секретарше Бергера я не стала.

– Значит, ты слышала, как он разговаривал с сыщиком?

Алена кивнула.

– И что он говорил?

– Ну что может говорить муж с рожками? Только одно долдонил: «Достань доказательства», «следи лучше», «ты все проверил»? Ну и прочую лабуду. Я же говорю: с катушек съехал, как заподозрил эту кошку бешеную в измене.

– А фамилию Норкин он никогда не упоминал? Андрей Норкин?

На лице Алены отразился мыслительный процесс, по безупречно-гладкому лбу волнами прошлись легкие складки.

– Нет. Не слышала. При мне не упоминал.

– А фирму «Праймконсалтглобал»?

– Тоже нет. У нас она по документам не проходила.

Стало быть, дела с Норкиным были свернуты, и они действительно не общались и не пересекались по бизнесу, о чем мне и сообщил Бергер. Ничего нового я здесь не узнала. После той измены и смерти Марины Норкиной отношения между Андреем и Бергером рухнули. Каждый из них пошел своей дорогой. Но не так давно Алла и Норкин возобновили отношения, и Бергер нанял сыщика, чтобы подтвердить или опровергнуть свои предположения. А теперь он убит. А если его убил мой муж? Из чувства мести? Он заподозрил, что Бергер убил его любимую женщину, и поэтому решил выяснить отношения в духе суровых библейских проповедей: око за око, зуб за зуб? Получается, что он так сильно любил Бергер. Я с удивлением прислушалась к себе: никаких чувств этот факт у меня не вызвал, а ведь еще совсем недавно я стояла у коттеджа, наблюдала любовную сцену и чувствовала, как мой мир рушится, а меня переполняли отчаяние и ярость. И еще вселенская тоска, что мой муж так поступил со мной. Теперь внутри была только пустота. Дыра, в которую утекли все чувства. Разве так может быть: взять и внезапно отрезать? Или в этом виноваты другие обстоятельства? Или… один конкретный человек.

Волевым усилием я прогнала от себя воспоминания о Вадиме-Николае.

– Вы ведаете распорядком дня Бергера?

Алена подняла на меня глаза-бусинки.

– Ну да. Ведала.

– Не помните, что было тридцатого апреля, в день, который стал последним для вашего шефа?

– Он не пришел на работу, – последовал лаконичный ответ. – Но позвонил мне накануне вечером.

Я напряглась.

– Когда конкретно?

– В половине восьмого…

Это было как раз время, когда мы расстались…

– И что? – я подалась вперед.

– Он сказал, что вскоре поедет по делам в Германию. И чтобы я заказала ему авиабилеты в Берлин.

– А по какому вопросу поедет, не сказал?

Моргунова пожала плечами:

– Не доложил. У вас все, а то мне идти надо?

– Больше вы ничего не можете сказать? О каких-то мелочах, деталях?

– Все, что знала, – сказала. И даже больше, – многозначительно понизила голос секретарша.

– Если вы что-то вспомните еще, то позвоните мне. За сведения, представляющие интерес, я заплачу отдельно. Звоните мне в любое время дня и ночи. Я буду ждать.

– Ничего не обещаю. Но кто знает. Может, что в головке и всплывет. Хотя вряд ли… лучше на это особо и не рассчитывать.

Моргунова поднялась со стула, кратко кивнула и ушла, цокая каблуками.

Я поехала домой к Лоле, по дороге размышляя: зачем Бергеру понадобилось ехать в Германию? Связано ли это как-то с «моим делом»? Или нет?

Мое любопытство усиливалось.

Лола встретила меня возгласом, что я брожу по городу и подвергаю себя опасности, не думая ни о чем.

Я успокоила ее, сказав, что помню об опасности и поэтому принимаю меры предосторожности.

Звонок раздался ночью. Сперва я не поняла, что звонит мобильный, и вскочила с кровати. Затем ринулась к столу и схватила телефон. На том конце молчали.

– Алло! Алло! Вас не слышно, – сказала я, прижимая к уху сотовый. – Перезвоните еще раз.

Я посмотрела на дисплей. На нем высветилось: «Частный вызов».

– Вадим? – позвала я.

– Яхт-клуб «Ладога». Яхта «Волна». Завтра в восемнадцать ноль-ноль, – услышала я приглушенный голос.

– Вадим? Или вас называть Николаем?

– Завтра в восемнадцать ноль-ноль, – повторили на том конце и дали отбой.

– Что такое? – Лола выросла передо мной в белом кружевном пеньюаре.

– Вот. Позвонил.

– Тот тип?

– Ну да!

Я приложила руки к щекам. Они горели.

– Завтра мне нужно быть в яхт-клубе «Ладога». Сколько туда ехать? Полдня?