Продавец крови

— Господи, — ахнула она, глянув ему в след и неторопливо начала отжимать тряпку.

Я начала собираться. Покидала в сумку мелочи со стола, набросила шарф и торопливо натянула болоньевый плащ.

— Мне пора бежать. Домывать не надо. Не надо! — остановила я возражения и выперла уборщицу за дверь вместе с ведром.

За окном небо уже приобрело глубокий синий оттенок, а над горизонтом красное солнце истекало багровым и золотым. Мне необходимо, как воздух, попасть домой до темноты.

Я жила далеко от центра, в индустриальном районе, среди трущоб заводских работяг. Там на улице ни одного фонаря не уцелело, а прогулку среди ночи можно окончить двумя способами — в морге или травматологии. Когда я искала жилье, польстилась на смешную цену за съем, но вот жить там оказалось совсем не весело.

Возвращалась на такси и всю дорогу нервничала и оглядывалась, хвоста вроде нет. В конце концов, таксист сам начал на меня коситься.

Я расслабилась, только когда попала домой: закрылась на все замки и после этого щелкнула выключателем. Маленькую прихожую залил яркий свет.

В квартире было тихо и пыльно. Из квартиры справа донесся грохот и брань соседей. Наверху включили музыку. За три месяца я успела привыкнуть к шуму и сейчас почувствовала облегчение — я в безопасности. Препаршивое место, но я дома.

Я сбросила туфли, развязала пояс плаща и пошла в комнату. Плечи и шею стягивало напряжение, словно я целый день носила мешок с песком. Я покрутила головой, но легче не стало. Ну и плевать.

Она была небольшой, и почти уютной. Вся мебель принадлежала хозяйке — я без багажа приехала, с мятой сотней в кармане. У стены приткнулся допотопный коричневый шкаф с покосившимися дверцами, каждый раз, когда мне требовалась одежда, я боялась их случайно оторвать. Напротив стояла широкая тахта, укрытая хозяйкиным пледом в стиле «пэчворк». Это означало, что его сшили из всего, что валялось на антресолях.

Окно, занавешенное серым тюлем, выходило на оживленную улицу. Еще повезло, что я живу на третьем этаже — мне ни разу не били стекла.

Комнатный половик из-за многократных стирок сильно полинял. Он постоянно сбивался то на одну, то на другую сторону, первый же день я дважды упала, поскользнувшись на нем, и с тех пор он валялся кучей в углу.

Я распласталась на полу перед тахтой и нащупала у стены целлофановый сверток. Здесь я прятала пистолет.

Присела, отряхнула пакет от пыли и развернула полиэтилен, а затем и хрусткую промасленную бумагу. В нос ударил густой, тяжелый запах оружейной смазки.

Надо бы обтереть. На роль тряпки сгодилось хозяйское полотенце. От появившегося матового блеска у меня перехватило дыхание.

Я взяла пистолет в руки, повертела. Когда он оказался в ладони, я ощутила себя прежней. Уже три месяца я не доставала оружие. Ствол ощущался весомо, уверенно. Даже не представляла, что так соскучилась по нему.

И снова он оказался в моей руке из-за Эмиля…

Вадим искал кого-то, связанного с ним, но почему пришел ко мне? С другой стороны, мой бывший не так прост, даже не будь он вампиром, к нему не пробиться. Такому тупому лбу, как Вадим, не по рангу задавать Эмилю вопросы.

Должно быть, это связано с бизнесом. Взвесив варианты, я решила, что других точек соприкосновения у Эмиля и Вадима быть не может.

Бывшему это ничем не угрожает, а вот мне стоит быть осторожной.

Ладно, на этой неделе займусь переездом. А пока за дверь даже носа без оружия не показывать и соблюдать осторожность, чтобы мне его не оторвали.

Я вставила магазин, передернула затвор, и сунула пистолет под подушку. Кроме оружия в пакете лежала смятая кобура — ремешки стали, как пожеванные, и я размотала их, вытягивая в руках. На дне валялась связка ключей — от старой квартиры и «мерседеса».

Я накинула кобуру на плечи и попробовала застегнуть, удивляясь, какими неловкими стали пальцы, когда меня отвлек звонок в дверь.

Я выглянула в прихожую и собиралась было вернуться за оружием, но услышала голос соседки:

— Яна! Это я! Можно тебя на минутку?

Наверное, снова хочет, чтобы я посидела с ее ребенком. Как только я сюда въехала, из меня сразу попытались сделать воспитателя детского сада. Дело в том, что я оказалась единственной женщиной на этаже и соседка заочно записала меня в подружки.

Но когда я открыла, за дверью обнаружился сегодняшний амбал. И вместо «здравствуйте» он сразу сделал выпад, целя кулаком мне в лицо.

Глава 3

Я выставила предплечье, не подумав о последствиях, и массивный кулак врезался в меня, как таран. Я отлетела вглубь прихожей. Рука онемела от запястья до локтя, кость заныла, а об стену я отбила все, что есть в моей костлявой спине.

Вадим, довольно ухмыляясь, стоял на пороге.

— Вали отсюда, — сказал он соседке. — И сиди тихо, я тут сам разберусь.

Он вошел в прихожую и закрыл дверь, подумав, задвинул засов.

— Привет, — как ни в чем не бывало, улыбнулся он.

Я попыталась встать, но Вадим сам сгреб меня за шиворот.

— А чего не орешь? Умная, что ли?

— Что за хрень? — сквозь зубы выдавила я, пытаясь справиться с болью. — Что тебе надо?

— О! Заговорила! — он отпустил мой воротник.