Продавец льда

- Вот именно. - Биди поднял палец с губернаторским кольцом. - И на наших кораблях было то же самое: инструменты, машины, приборы, но ни тюбика краски и уж, конечно, ни одной скульптуры, слишком они тяжелы. Полезный вес означал по тем временам предметы, имеющие практическую ценность. Когда наши предки прилетели на Волчий Хвост...

- Волчий Хвост? - удивился Аттвуд.

- Так мы иногда называем нашу планету. Вас я должен предостеречь: от чужака наши такой фамильярности не потерпят.

Говорите "Кельвин-Зеро" или, на худой конец, "Льдина". Так вот, когда они сюда прилетели, то нашли только лед, и ничего больше. Что прикажете делать? Рисовать пальцем в воздухе? А здесь, оказывается, замерз целый народ, причем мгновенно, не успев даже понять, что происходит. Поэтому скульптуры и кажутся почти живыми. Правда ведь?

- Правда, - неохотно признал Аттвуд.

- Ну так попробуйте думать об этом как о разновидности балета:

ведь каждый из них застыл в своем собственном, неповторимом порыве.

Кто бы их ни заморозил, мы-то освобождаем их изо льда.

- Но не до конца.

- Не до конца. И учтите еще одно: айскаттинг - общий знаменатель для всех кельвиниан. Сюда ведь прилетел сущий ковчег - американцы, китайцы, русские, прочие народности. Согласитесь, им трудно было вывезти с Земли общую культуру.

- А вы, судя по имени, француз? - спросил Аттвуд.

- Говорят, - усмехнулся барон. - Удивительно, как мои предки умудрились протащить сквозь время и космос родовое имя и титул. А может, и то, и другое - вымысел. Здесь можно было назваться хоть русским царем, хоть воплощенным Буддой.

- И все бы поверили?

- Нет, просто всем было плевать на это. Имели значение только деловая хватка, талант и знания. Правда, наша семья была в привилегированном положении: прадед почти целиком финансировал строительство "Ириса", вложил все свои деньги. То же было и с другими кораблями.

- Кстати, а почему они сели порознь, за тысячи миль друг от друга?

- Полет был долгий, шли компактной группой, капитаны вконец перессорились, вот и сели подальше друг от друга и от греха.

"Шарден", например, опустился в другом полушарии, от них до сих пор нет никаких вестей. А мы, честно говоря, удивились, что ваш модуль сел у нас, а не в Столице.

- Откуда нам было знать, где у вас Столица?

- Это просто самый большой город, потому мы и зовем его Столицей. Думаю, это заметно даже с орбиты.

- Нет. С орбиты все города одинаковы.

Аттвуд тронул один из камней своего браслета, и на его гранях высветились цифры времени стандартного земного цикла.

- Уже ночь, - сказал он. - А мы еще ничего не решили.

- Здесь всегда ночь. - Биди весело посмотрел на землянина. - Интересно мы ведем переговоры: вы все пытаетесь свернуть беседу на репатриацию, а я старательно заговариваю вам зубы. Сегодня мне это удалось с блеском, правда?

- Пожалуй, - улыбнулся и Аттвуд. - Но я все же выяснил кое-что полезное для своей миссии.

- Можно ли узнать, что именно?

- Во-первых, вы очень хорошо помните планету-мать, а ведь вы губернатор, то есть больше других озабочены именно местными проблемами. А во-вторых, вы еще не адаптировались к здешним условиям.

- Почему?

- Вы кутаетесь на морозе, как и я.

- Ну, это естественно. Я же не тюлень какой-нибудь.

- Вот вам еще одно подтверждение. Здесь ведь нет тюленей.

Биди поднял обе руки.

- Капитулирую. Давайте ваш ультиматум.

- Не говорите так: все-таки у нас дипломатические переговоры, здесь нужна точность в терминах. Скорее уж меморандум, а попросту говоря реестр вопросов для моего рапорта.

- Давайте вопросы.

- Во-первых, что вам известно об аборигенной цивилизации?

- Почти ничего. Систематических археологических работ никто никогда не вел, да это и невозможно при такой толщине льда. Наши "старатели" то здесь клюнут, то там, никакого осмысленного порядка.

Ни книг, ни карт мы пока не нашли. То же и в других городах. Погибли они, как вы уже знаете, от холода. Скорее всего, их атаковали каким-то неизвестным оружием. Мы воевали огнем, они, надо думать, холодом. Мой отец - кстати, он оставил довольно толковые заметки об аборигенах - говорил, что случилось это лет за триста до нас. Вот, пожалуй, и все. А отцовы записи я вам дам, почитайте, если хотите.

- В прошлый раз вы упомянули какие-то природные аномалии...

- Вся наша природа - сплошная аномалия: лед и ветер. Правда, лед здесь не тот, что на планете-матери, он плавится при десяти градусах по Цельсию и всегда гладкий. Если его поцарапать, царапина часа через три затягивается. Но при переплавке это свойство почему-то теряется. А что касается аномалий в нашем понимании... я знаю три, и все они рядом. Милях в сорока от Ириса есть настоящее водяное озеро, возникшее черт знает почему. Метров десять прозрачной воды в ледяном блюдце. Его называют Болотом, потому что жизни в нем никакой. Милях в пяти от него стоит Гора-свечка. Это что-то вроде ледяного фонтана: