Продавец льда грядёт

Джо(обращаясь к Капитану Льюису, который снова впал в столбняк и слушает его с абсурдно напряжённым вниманием, явно ничего не понимая). Вот так-то, Капитан. Я пошёл к Боссу, дрожал от страха. Он сидел за письменным столом, огромный как товарняк. Он даже не взглянул на меня. Я жду и жду. Мне кажется, прошёл уже целый час, и вдруг он медленно и тихо так говорит: «Ты хочешь открыть игорный дом, так ведь, Джо?» Но не успеваю я ответить, как он вскакивает из-за стола, огромный, как два товарняка, и колотит кулаком, похожим на окорок, по столу: «Ты чёрный сукин сын; Харри говорит, что ты — белый, так вот и веди себя, как белый, а если не хочешь, то у нас для тебя подготовлена железная клетка». Потом он садится и снова говорит так спокойно: «Ладно. Открывай. Убирайся отсюда!» Так что я открываю моё дело и доказываю, что я действительно белый. Годами веду дело в открытую, выплачиваю все взятки в срок, поддерживаю прекрасные отношения с полицией. (Гордо хихикает.) Старые добрые времена! Много было вечеров, когда я заходил в это заведение. В те дни это была отличная забегаловка. Хорошее виски — пятнадцать центов стакан, два — за двадцать. Я бросал на стойку пятидесяти долларовую купюру, как если бы она ничего не стоила, и говорил: «Угощайтесь, ребята, сдачи не нужно». Помнишь, Харри?

Харри(язвительно). О, да. А теперь, если бы я хоть раз увидел, как ты бросаешь на стойку пятьдесят центов, я бы сразу понял, что у меня белая горячка! Ты уже рассказывал эту историю миллион раз, и если мне ещё раз придётся это услышать, то я точно сойду с ума!

Джо(хихикая). Ну, если ты не заработал белую горячку после двадцати лет регулярного пьянства, меня тебе опасаться нечего!

Льюис(внезапно поворачивается к Хоупу. С сияющей улыбкой). Спасибо, дружище Харри! Раз уж ты об этом заговорил, я выпью, ведь скоро твой день рождения. (Остальные смеются.)

Хоуп(прикладывает руку к ухуу сердито). Что? Я тебя не слышу.

Льюис(печально). Я так и думал, что ты не услышишь.

Хоуп. Да мне и не надо слышать, господи! Выпивка — это единственное, что вас интересует.

Льюис(печально). Да, это правда. Было время, когда беседовать со мной было куда более интересно. Но по мере того, как я отягощался годами, стало довольно бессмысленно обсуждать мою вторую излюбленную тему.

Хоуп. Не пытайся шутить со мной! Скажи лучше, сколько ты мне должен за комнату, а?

Льюис. Виноват. Складывать у меня никогда не получалось. Я силён в вычитании.

Хоуп(ворчливо). Думаешь, смешно? Капитаном ещё зовётся! Выставляет свои раны на обозрение! Оделся бы, Христа ради! Тут тебе не турецкие бани! Вшивая английская армия! У них ушли годы на то, чтобы справиться с шайкой голландских деревенщин.

Веитьен. Правильно, Харри, так его!

Хоуп. Ты тоже помолчи, голландский шпинат! Генерал, мать твою! Тебе разве что в «Армии спасения» служить генералом! Хвастается, каким был метким стрелком, а в него попасть не смог! А он в тебя. Непонятно, что хуже! А теперь вы оба меня объедаете! (Угрожающе.) Но моё терпение на исходе! Либо вы завтра расплатитесь, либо — убирайтесь!

Льюис(серьёзно). Мой дорогой, даю слово чести как офицер и джентльмен, завтра всё будет оплачено.

Веитьен. Харри, мы клянёмся! Завтра наверняка!

Макглойн (с озорным огоньком в глазах). Вот видишь, Харри, что может быть справедливее!

Мошер(подмигивая Макглойну). Уж больше ничего не потребуешь, Харри. Обещание есть обещание, в чём я не раз убеждался.

Хоуп(накидывается на них). К вам это тоже относится! Старый продажный полицейский и цирковой жулик! Прекрасная для меня компания! Парочка мошенников живёт у меня в доме бог знает, с каких времён! Отъедаются тут, как свиньи! У вас даже не хватает порядочности отнести меня наверх, где у меня хорошая постель! Оставляют меня спать на стуле как бездомного! Вы меня тут держите в надежде, что появится Хикки, и что я дам вам ещё выпить!

Макглойн . Эд и я всё сделали, чтобы тебя поднять, правда, Эд?

Мошер. Да. Но ты сказал, что не можешь находиться в своей квартире, потому что это одна из тех ночей, когда тебе вспоминается твоя старушка Бэсси.

Хоуп(его лицо немедленно вытягивается, становясь печальным и сентиментальным; скорбно). Да, верно, я начинаю вспоминать. Я видел её в каждой комнате точно такой же, какой она была… И это двадцать лет с тех пор, как она…

У него комок подступает к горлу, а глаза наполняются слезами.