Продавец мечты. Книга первая

— Не дури, Рафаэль! Я вижу, ты неглупый мальчик. Ты знаешь, что я всю жизнь занимался рекламой. Да, я рисовал в Дзержинске плакаты для новогоднего вечера в клубе «Солнышко» и театральные афишки для гастролирующего Пермского академического театра, но я любил рекламу, я постоянно думал о ней. Как сделать так, чтобы каждое мое рекламное обращение, написанное или произнесенное, не просто о чем-то сообщало, не просто вызывало вялый интерес у одного-двух процентов аудитории, а являлось для всех, едва прочитавших или увидевших его, прямым руководством к действию, приказом, который невозможно не исполнить? Когда я попал в Москву, в «Соверо», я получил доступ к таким данным, которые не снились и американцам — родоначальникам рекламы. Я читал, я прочитал все книги до последней точки, я выдирал страницы из секретных документов, я изучал НЛП, слушал, вникал, размышлял. Я сотрудничал с военными из отдела массового информационного воздействия… Прошли годы, я давно отчаялся. Но однажды — клац-бац! — я вывел эту формулу. Совершенно случайно! Это было нечто! Помню, в тот день я напился так, что явился домой в пять утра совершенно голый…

— Очень интересно, — заскучал я, подперев руками внезапно отяжелевшую голову. — А почему ты решил, что оно работает, это твое изобретение?

— Когда я вывел свою формулу, я сразу понял что это оно. Это было для меня столь же очевидным, как день и ночь, земля и вода, водка или пиво. Нет, конечно, я жаждал практического применения, и долго ждать мне не пришлось. Одна компания завезла в страну пятьдесят тысяч китайских компьютеров устаревшей модели. Требовалось их распродать хотя бы за год. Воспользовавшись своими новыми знаниями, я сочинил короткое рекламное радиообращение, и мы прогнали его всего-то раз сто по разным радиоканалам. Затраты — ни о чем по сравнению с партией товара на пятьдесят миллионов долларов. Они продали все компы до единого за неделю! Представляешь? За неделю! Правда, мне так и не заплатили, но разве в этом дело? Формула работала, она оказалась проста и надежна, как теорема Пифагора, как автомат Калашникова. Нажимаешь на спусковой крючок — и вот уже миллионы слушают тебя, открыв рты, готовы по первому твоему зову купить все, что угодно, за любые деньги, хоть прошлогодний снег…

Рафаэль:

— Почему же ты не нагрел на этом деле хотя бы квартиру?

Миша был уже пьян, он развалился на своем топчанчике, раскинув в стороны ноги, и уронил на пол свою заветную тетрадь.

— Я запил, чертовски запил… — он почти бредил. — Потом остался без жилья… Посмотри на меня! Кто меня сейчас будет слушать, кто доверит мне более-менее достойный рекламный проект? А вот ты… В тебе бьется мое сердце! Ты — часть меня, моих мозгов, души. Рано или поздно ты станешь рекламщиком, какие бы планы ты ни строил, и вот тогда-то эта тетрадь тебе пригодится…

Миша засыпал: армянская коньячная бурда очень быстро оборвала его связь с действительностью. Он что-то говорил во сне, вроде про «настоящий кайф»…

В конце концов он повернулся ко мне спиной и захрапел — прерывисто, со стонами. В заднем кармане его брюк я заметил выглядывающую тысячерублевку. Я незамедлительно присвоил ее и двинулся было к выходу, но тут вспомнил про тетрадь…

На улице я опомнился и вдруг окончательно уразумел, что отца — рекламного олигарха с роскошной квартирой в Москве и фотомоделями в постельке — у меня больше нет, но есть алкоголик Миша с навязчивой шизоидеей покорения мира силой рекламной мысли. И мне вдруг стало так беззащитно и душно, так сперто в горле, что я расплакался, как самый последний ботан. Слава богу, пацаны с Нижней Гороховской не видели! По пути встретилась урна — и я не задумываясь швырнул в нее отцовскую тетрадь…

Такая позорная непруха! Что мне теперь оставалось делать? Повеситься на рее?

Впрочем, мне было всего семнадцать, я был заносчив, жаден, самовлюблен, завистлив, честолюбив и приветствовал только один жизненный принцип: « Veni, vidi, vici» («Пришел, увидел, победил», Юлий Цезарь (100 или 102 до н. э. — 44 до н. э.)).

Глава 15

Торчал Рафаэль как-то у себя в накуренном кабинете, допивал десятую чашку кофе и терзался этой поганой контрой — «Терминатором». Сценарий давно должен быть написан, ролик отснят, а кассета с его копией должна уже покоиться в ящике стола у г. Миронова, но вместо этого в блокноте Рафаэля, который он использует для почеркушек, лишь пара жалких, неубедительных фразочек. Совершенно очевидно, что этими мыслительными отрыжками впору только прохожих из-за угла пугать, а не продавать тысячи единиц весьма недешевого товара.