Продавец “мини” и “макси” (The Sewing Machine Man)

– Вы хотите сказать, что он промок под дождем? Где же вы ночуете, молодой человек? На заднем дворе?

Я чистосердечно рассмеялся.

– Нет, конечно, но…

– Тогда что вы имели в виду? – Мак-Фадден отнюдь не смеялся.

Я пожал плечами.

– Он не зазвонил.

Мак-Фадден посмотрел на меня так, будто только что изловил в дамском туалете.

– Значит, вам следовало отдать его в починку, мистер Тобин. Если это повторится, я буду вынужден известить о вашем поведении нашего секретаря.

Ой, как напугал! Теперь понимаете, чем я недоволен? Какого черта я должен выслушивать подобные отповеди от какого-то подслеповатого скотча?

– А впредь, – не унимался старый хрыч, – я буду самым пристальным образом следить за вами, Тобин. Вы совсем распустились…

Это меня добило. Либо я уволюсь в ту же минуту, либо буду вынужден терпеть подобный вздор всю оставшуюся жизнь.

– Вам не придется напрягать зрение и следить за мной, мистер Мак-Фадден, – заявил я, волнуясь, как мускусная крыса в ненастную погоду. Я увольняюсь. Официальное заявление получите позднее.

Словно я ударил его под дых. Его нижняя челюсть отвалилась, словно у задыхающейся золотой рыбки, кадык заходил вверх-вниз, а из горла извергся сдавленный звук.

Что ж, я одержал верх. И ушел с гордо задранным носом. Впрочем, всю значимость содеянного я осознал лишь позже, обедая в кафе вместе с Глорией.

Закусочная Курилки Джо, находящаяся прямо за углом от конторы Уэйнрайта – наша излюбленная забегаловка. Ее любят посещать портовые парни и в первое время, когда мы начали захаживать туда вдвоем с Глорией, по нашему поводу отпускали немало шуточек. Затем мы уже сами познакомились со многими докерами и веселились с ними вместе. Глорию, разумеется, продолжали поддразнивать до сих пор, но она нисколько не обижалась. Воистину, закусочную нужно было переименовать в “Глорию”, ведь она привлекала в неё куда больше посетителей, чем сам Курилка Джо.

– Что у нас сегодня? – поинтересовалась она, когда мы сели за столик.

– Сосиски с картофельным пюре или фирменное блюдо, – ответил я, заглянув в меню.

– Мне надоели сосиски с пюре. Давай отведаем фирменного блюда.

Мы заказали две порции, и Глория наклонилась ко мне.

– Теперь расскажи мне все подробно, Расс, – попросила она, сверкая глазами. – Что ты сказал Мак-Фаддену?

Я, конечно, слегка приукрасил собственную речь, как это свойственно мужчинам, когда они хвастаются перед дамами своими воинскими подвигами, но все-таки старался держаться в рамках приличия. Глория была за меня рада и горда, но все же немного встревожилась.

– Но, Расс, не поспешил ли ты с увольнением? Ведь ты ещё не подыскал себе другую работу.

Я пожал плечами.

– Главное – уйти вовремя, крошка, а время как раз подоспело. Так что, спасибо Мак-Фаддену. А также Мики-Маусу.

Глория недоуменно посмотрела на меня.

– Кому?

– Мики-Маусу. Он торчит на моем будильнике. Дергается в такт тиканью. Он у меня с детства.

Она кивнула.

– Да, знаю. У меня когда-то тоже был такой, но потом я оторвала ему лапки.

Курилка Джо принес нам две порции фирменного блюда. Дождавшись, пока он отошел, Глория метнула на меня подозрительный взгляд.

– Что это такое?

Я попробовал.

– Похоже на сосисочный фарш с картофельным пюре, – промямлил я.

– Ах, какая прелесть! – воскликнула Глория. – Вот это разнообразие!

Некоторое время мы молча работали челюстями, потом Глория спросила:

– Что ты все-таки собираешься делать, Расс? Я имею в виду работу.

Я пожал плечами.

– Пока ещё точно не знаю. Но в нашу дыру не вернусь ни за какие коврижки. У меня от одного вида Мак-Фаддена зубы болят.

Глория отодвинула тарелку и отпила глоток чая.

– А что ты умеешь делать? Чем ещё занимался?

Я ухмыльнулся, метнув на неё красноречивый взгляд.

– О, нет, только не это, – хихикнула Глория. – В постели ты, вероятно, настоящий гений, но на хлеб этим не заработаешь.

– Ну, джиголо*(*Любовник, как правило, живущий за счет пожилых женщин) все-таки с голода не умирают, – сказал я, поддразнивая её.

Глория прыснула.

– Представляю, как ты обхаживаешь семидесятипятилетнюю красотку ради трехразового питания.

– Фи, – поморщился я. – Не порти мне аппетит.

– Ну, а что тогда?

Я снова пожал плечами.

– Не знаю, Глория. Я родился в деревне, но фермерство меня не прельщает – по утрам я вообще чувствую себя разбитым. Днем и вечером другое дело, могу вкалывать хоть до глубокой ночи, но рано утром – увольте.

Глория задумалась.

Я угостил её сигаретой и закурил сам.

– Торговля? – предложила она.

Я посмотрел на нее, представил что скрывается за этим словом, и помотал головой.

– А почему бы и нет, Расс? По меньшей мере, тебе не придется вставать на рассвете.

Я потряс головой.

– Нет, это не по мне.

Глория хихикнула, как будто я сказал что-то смешное.

– Почему же нет? С твоей внешностью… Ты умен, обаятелен…

– Продолжай же! – заинтересованно попросил я.

– Нет, правда, Расс. Из тебя вышел бы превосходный продавец… особенно, если ты будешь продавать товар женщинам.

– Что?

Она вздохнула.